[cite_start]Клейн, сжимая револьвер с заранее подготовленным барабаном, активировал Духовное Зрение и потянулся левой рукой к дверной ручке[cite: 328].
Он помнил, что гадание предсказало опасность, поэтому не смел проявлять ни малейшей небрежности.
Проводить ещё одно быстрое гадание на месте он не стал, потому что знал — в комнате находится зловещая статуя Изначальной Ведьмы. На таком близком расстоянии она наверняка создаст помехи. Без барьера серого тумана получить правильный и ясный ответ было невозможно, а войти в то таинственное пространство с Коэнли рядом он не мог.
Ручка беззвучно повернулась, дверь приоткрылась, и в глаза Клейна и Коэнли ударил тёплый свет газовой лампы.
Затем они увидели госпожу Шаррон в кресле-качалке, увидели её полное соблазна тело.
Госпожа Шаррон не спала. Она сидела, откинувшись на спинку, с лёгкой улыбкой на губах, и смотрела на незваных гостей.
Инстинктивно Коэнли перевернул руку и направил Зеркало Медиума на госпожу Шаррон.
Клейн сначала опешил, а затем выпалил:
— Не надо!
Он отчётливо помнил, что с другой стороны кресла-качалки должно было стоять ростовое зеркало, но сейчас его там не было!
За то мгновение, что скакнула секундная стрелка, Зеркало Медиума уже сфокусировалось на госпоже Шаррон.
Однако та самая госпожа Шаррон вдруг расплылась и превратилась в ростовое зеркало.
Коэнли увидел в нём себя, увидел запечатанный артефакт 3-0217 в своих руках и увидел, как этот артефакт в отражении смотрит прямо на него.
В Зеркале Медиума мгновенно возникла фигура — это был сам Коэнли, с бесстрастным лицом, холодный и молчаливый!
А Клейн почувствовал, как его руки и ноги одновременно сковало, словно их опутали тысячи невидимых нитей.
Рядом с ростовым зеркалом постепенно проступил изящный силуэт. Появилась госпожа Шаррон в пеньюаре.
Она окинула их взглядом и усмехнулась:
— Если бы статуя не оказалась случайно рядом со мной, мне бы сейчас оставалось только спать и ждать вашего поцелуя.
В этот самый момент Клейн вдруг низким голосом произнёс слово на древнем гермесском языке:
— Багрянец!
Его левая рука, которую он неизвестно когда засунул в карман, ловкими движениями пальцев вытолкнула наружу Чары Усыпления.
Глава 198: Искусное Применение Особенности
Серебряный амулет внезапно стал ледяным, словно кристалл, спрессованный из бесчисленных снежинок.
Клейн вздрогнул, его разум мгновенно прояснился, а чувства страха и паники словно на время замерли.
Он поспешно влил свою духовную силу в амулет и пальцами вытолкнул тонкую серебряную пластину из кармана, уронив её к своим ногам.
В воздухе вспыхнуло тёмно-красное пламя, и раздалась серия тихих, непрерывных хлопков.
Ощущение покоя и глубокой тишины мгновенно распространилось, окутав половину спальни, госпожу Шаррон, Бессонного Коэнли и самого Клейна!
[cite_start]Чары Усыпления по своей природе не различали врагов и союзников[cite: 444]. При обычном использовании их нужно было бросать в сторону противника.
В таком случае на самого заклинателя действовали лишь отголоски эффекта, и он мог сопротивляться искушению заснуть.
Но сейчас руки Клейна были опутаны тысячами невидимых нитей, и он не мог бросить амулет. Ему оставалось лишь обменять собственное забытьё на сон госпожи Шаррон!
Однако подобный сценарий он уже давно продумал и был к нему готов, ведь это касалось его собственной особенности, отличавшей его от большинства Потусторонних низких и средних Последовательностей.
В одно мгновение веки Клейна отяжелели, и он неестественно погрузился в сон, в мир грёз. Госпожа Шаррон и застывший Коэнли тоже замедлились и замерли.
В этом неестественном состоянии Клейн во сне быстро обрёл самосознание, трезво понимая, что он спит.
При любом принудительном вторжении в сновидения или гипнотическом воздействии он мог сохранять ясность ума!
Так было и при столкновении со способностью Ночного Кошмара Данна, и когда Дейли проводила с ним ритуал медиумизма!
Щёлк!
Клейн силой воли разрушил сон и очнулся. Он почувствовал, что нити, сковывавшие его руки, ноги и тело, слегка ослабли. Госпожа Шаррон рядом с ростовым зеркалом выглядела растерянной, словно вот-вот очнётся от действия Чар Усыпления, но ещё не до конца пришла в себя. Коэнли рухнул на пол, Зеркало Медиума упало рядом амальгамой вверх, а револьвер отлетел к двери.
Шанс!
Воспользовавшись ослаблением нитей, Клейн высвободил левую руку, щёлкнул пальцами, зажигая бледно-голубое духовное пламя, и направил его на невидимые путы перед собой.