Хм, её тингенские пироги и лимонные кексы просто восхитительны... — Чжоу Минжуй сглотнул слюну и с улыбкой сказал:
— Миссис Слин, 8 фунтов ржаного хлеба.
— О, маленький Клейн! А где Бенсон, ещё не вернулся? — с улыбкой спросила Венди.
— Ещё несколько дней, — уклончиво ответил Чжоу Минжуй.
Венди, накладывая ржаной хлеб, вздохнула:
— Он такой трудолюбивый парень, ему достанется хорошая жена.
Тут её губы изогнулись в озорной усмешке:
— Теперь-то всё наладится, ты ведь окончил университет, наш выпускник исторического факультета Университета Хой! Хм, скоро ты начнёшь зарабатывать, и вам не придётся больше жить в такой квартире. У вас будет как минимум собственная умывальная.
— Миссис Слин, вы сегодня выглядите как молодая и энергичная леди, — Чжоу Минжуй смог лишь выдавить из себя сухую усмешку.
Если Клейн успешно пройдёт собеседование и станет преподавателем в Тингенском университете, их семья действительно сможет выбиться в средний класс!
В его обрывках памяти даже были фантазии о том, как они снимут дом где-нибудь на окраине: с пятью-шестью комнатами на втором этаже, двумя умывальными и большим балконом; с двумя комнатами, столовой, гостиной, кухней, умывальной и подвалом на первом.
И это не было пустой мечтой. Даже преподаватель-стажёр в Тингенском университете получал 2 золотых фунта в неделю, а после испытательного срока — 3 фунта 10 сулов. Для сравнения, его брат Бенсон, проработав много лет, зарабатывал всего 1 фунт 10 сулов, а обычный рабочий на заводе — меньше фунта или чуть больше. Аренда такого дома стоила от 19 сулов до 1 фунта 18 сулов.
Вот она, разница между зарплатой в три-четыре тысячи и четырнадцать-пятнадцать тысяч... — пробормотал про себя Чжоу Минжуй.
Однако всё это зависело от успешного прохождения собеседования в Тингенском или Баклундском университете.
Других путей для человека без связей, чтобы стать госслужащим, не было, а для историка круг возможностей был ещё уже. Спрос на частных консультантов у аристократов, банкиров или промышленных магнатов был невелик.
Учитывая, что знания Клейна превратились в «осколки», стали неполными и фрагментарными, Чжоу Минжую было неловко и совестно слушать ожидания миссис Слин.
— Нет, я всегда такая молодая, — с юмором ответила Венди.
Говоря это, она положила взвешенный ржаной хлеб — шестнадцать буханок — в большой тёмно-коричневый пакет, который принёс Чжоу Минжуй, и протянула руку:
— 9 пенни.
Каждая буханка ржаного хлеба весила около 0,5 фунта, но погрешности были неизбежны.
— 9 пенни? А позавчера разве не 11 было? — инстинктивно спросил Чжоу Минжуй.
А два месяца назад — целых 15 пенни.
— Благодари отмену Закона о зерне и тех, кто выходил на демонстрации, — с улыбкой, разведя руками, сказала Венди.
Чжоу Минжуй кивнул, делая вид, что понимает. Воспоминания Клейна об этом были обрывочными, он помнил лишь, что суть Закона о зерне заключалась в защите цен на отечественную сельхозпродукцию: до тех пор, пока цены не поднимутся до определённого уровня, импорт зерна из южных стран, таких как Фейнепоттер, Маси и Ленбург, был запрещён.
Почему же люди протестовали против него?
Не желая продолжать разговор и боясь случайно вытащить револьвер, Чжоу Минжуй осторожно достал одну из купюр и протянул её миссис Слин.
Получив сдачу в три медных пенни, он сунул их в карман брюк, взял пакет с хлебом и направился на рынок Салат и Мясо через улицу, чтобы выполнить наказ сестры и купить всё для тушёной баранины с молодым горошком.
На пересечении улиц Железного Креста и Нарциссов раскинулась городская площадь, где сейчас стояло множество шатров, а смешно одетые клоуны раздавали листовки.
Представление цирка завтра вечером? — Чжоу Минжуй, взглянув на листовку в чужих руках, вполголоса прочёл её содержание.
Мелиссе бы точно понравилось. Интересно, сколько стоят билеты? — промелькнула мысль, и Чжоу Минжуй подошёл поближе.
Он как раз собирался спросить одного из клоунов в красно-жёлтом костюме, как вдруг сбоку раздался хриплый женский голос:
— Хочешь погадать?
Инстинктивно повернув голову, Чжоу Минжуй увидел женщину в остроконечной шляпе и длинном чёрном платье, стоявшую у входа в небольшой шатёр.
Её лицо было раскрашено красной и жёлтой краской, а серо-голубые глаза смотрели глубоко и пронзительно.
— Нет, — покачал головой Чжоу Минжуй. У него не было лишних денег на гадания.
Женщина улыбнулась:
— Моё гадание на картах Таро очень точное.