«Это нелегальный предмет!
Кроме того, он может напугать ребёнка!
В конце концов, у меня ещё и рана на голове не до конца зажила!»
Чжоу Минжуй потёр висок и быстро распахнул ящик стола, сразу спрятав там револьвер и собираясь захлопнуть его.
— Что случилось? — с любопытством осматриваясь, появилась Мелисса после того, как услышала шум.
Она была в самом расцвете юности. Несмотря на то, что она питалась не так уж и хорошо, в результате чего её лицо было худым и слегка бледноватым, кожа всё же была достаточно блестящей из-за молодости.
Когда Чжоу Минжуй увидел карие глаза своей сестры, он собрался с силами и взял первый попавшийся под руку предмет, после чего спокойно закрыл ящик стола, чтобы скрыть существование револьвера. Другой рукой он прикоснулся к месту рядом с виском, чтобы убедиться, что рана уже зажила.
Он достал карманные часы с серебряными виноградными листьями на них и осторожно нажал на крышку, заставляя их раскрыться.
Там была фотография их отца. Это был самый ценный предмет, оставленный сержантом королевской армии. Но поскольку эти часы были уже достаточно старыми, они частенько прекращали работать даже при том, что уже не раз бывали в руках механика. Это смущало Бенсона, которому нравилось носить их с собой, чтобы казаться более внушительным, поэтому, в конце концов, они стали храниться дома.
Надо сказать, что по части механики у Мелиссы действительно был талант. Изучив и поняв принципы, лежащие в основе конструкции часов, она позаимствовала инструменты в своей Технической школе, чтобы повозиться с карманными часами. Недавно она даже утверждала, что смогла починить их.
Чжоу Минжуй посмотрел на часы и увидел, что секундная стрелка не двигалась. Неосознанно он начал заводить часы.
Однако несмотря на то, что он сделал несколько оборотов, он так и не услышал звука тугих пружин. Стрелка оставалась неподвижной.
— Похоже, они снова сломались, — он посмотрел на сестру, пытаясь найти тему для разговора.
Мелисса бросила на него спокойный взгляд, после чего подошла и забрала карманные часы.
Она встала рядом и потянула за заводную головку. После нескольких простых поворотов послышалось тиканье секундной стрелки.
«Разве нажатие кнопки вверх обычно не означает настройку времени?..» — Чжоу Минжуй пустым взглядом уставился на часы.
В этот момент вдалеке послышался звон колокола от собора. Он прозвучал шесть раз.
Мелисса наклонила голову, вслушиваясь в звон колокола, и снова потянула за головку. После этого она покрутила её, настраивая время.
— Теперь должно быть в порядке, — сказала она равнодушно.
Нажав на головку, она вернула её в исходное положение и вернула часы обратно Чжоу Минжую, который со смущённой улыбкой забрал часы.
Мелисса бросила на старшего брата пронзительный взгляд и повернулась к шкафу. Она взяла туалетные принадлежности и полотенце, после чего отправилась в общую ванную комнату.
«Почему на её лице отразилось пренебрежение и смирение?
Это взгляд любви и заботы об умственно отсталом брате?»
Чжоу Минжуй опустил взгляд и усмехнулся. Он с щелчком закрыл крышку карманных часов, после чего открыл её вновь.
Он повторял это действие раз за разом, пока его мысли были сосредоточенны на совершенно другом.
«Клейн закончил жизнь самоубийством, выстрелив из пистолета без глушителя. Ну, пока будем считать это самоубийством. Его самоубийство должно было вызвать настоящий переполох в доме, но Мелисса, спавшая в соседней комнате, ничего не заметила.
Она так крепко спала? Или самоубийство с самого начала было окутано какой-то тайной?»
*Щёлк!*
Карманные часы открылись.
*Щёлк!*
Карманные часы закрылись...
Умывшись, Мелисса вернулась обратно в комнату и увидела погруженного в мысли Клейна, который на автомате играл с крышкой карманных часов.
В её глазах сверкнуло раздражение, и она сказала сладким голосом:
— Клейн, достань весь оставшийся хлеб. Не забудь купить сегодня свежего. Ещё нужны мясо и горох. У тебя скоро собеседование, поэтому я сделаю тушёную баранину с горохом.
Говоря это, она подошла к печке в углу комнаты и поставила кипятиться воду на углях.
Пока вода закипала, она открыла нижний ящик шкафа и достала нечто, что они считали почти сокровищем — третьесортные чайные листья. Она бросила в кастрюльку около десяти из них с таким видом, будто это настоящий чай.