В чем будет заключаться дедова власть над лесом - тоже никто спросить не догадался. Власть имеет смысл тогда, когда подчиненные делают что-то для пользы хозяина. Другой лес завоевывают, к примеру, или этот обустраивают получше, или от злодеев берегут. То есть, власть нужна, когда что-то происходит. Краем рассудка дед это понимал - но понимал он также, что в лесу, где по триста лет клады лежат нетронутыми, ничего и происходить-то не может! И он мучительно думал, к чему бы свою неожиданную и разлюбезную власть применить, - и уже был близок к открытию…
– А сторожа твои к тебе непутем попали! - продолжала Кубышечка. - Помяни мое слово - их уже с собаками ищут! Найдут, откопают - что тогда делать станешь?
– Кто сейчас разинских казаков с собаками искать станет?! - не сдавался упрямый дед. - Вот теперь-то мы порядок и наведем!
– Что ж ты раньше их в дело не пускал?
– А незачем было! - догадался дед. - Теперь же вы меня так своим бусурманством допекли…
Он помолчал, разинув рот, поскольку его осенило. И завершил торжественно и грозно:
– И хочу я от вас лес раз и навсегла очистить к блудливой матери!
– От нас? Да ты, гляжу, совсем из ума выжил! Как это - от нас очистить? Мы же тут лежим! Откапывать ты нас, что ли, собрался да на дорогу выкидывать?
– Что лежит - то пусть лежит, и молодцы мои это стеречь будут. А бусурманский дух под корень изведу! - разумно рассудил дед Разя. - Вот он, бусурманский дух!
И указал молодцам на Бахтеяра-Сундука.
– Ты еще крикни - взы его, собаченьки! - подсказала бешеная Кубышечка.
– Да ты, дура, на него глянь! Нос крюком, сам черный! И еще похваляется - мол, я в лесу самый богатый! Похвалялся, а?
– Да что ж ты молчишь, Бахтеярушка?.. Кубышечка повернулась к давнему своему сотоварищу. Но тот лишь руками развел - мол, похвалялся…
– Нечего тебе в нашем лесу делать! - галдел дед. - Ишь, персидская бирюза! Булаты дамасские! Кто тебя сюда звал? Развел тут бусурманство - глядеть тошно! Испоганил нам лес!..
Собственно, против бирюзы дед ничего не имел. И был бы счастлив, если бы та бирюза попала в черный горшок с медью и испанским серебришком. Ему Бахтеяра страсть как хотелось сбыть с рук - и все это отлично понимали.
Да и Бахтеяр понимал не хуже прочих. Было в нем немало от того персидского купца, который возил товар из самого Тебриза и потому осиливал опасный путь, что голову на плечах имел толковую, один только раз и дал маху… Но молчал Бахтеяр, глядя в землю, а потом и сказал жалобно:
– А что, братцы, может, он и прав? Я ведь и точно что чужой… Звать меня сюда не звали… Может, он за дело обижается?.. Прости меня, дедушка, коли в чем виноват! Я же и в самом деле - черномазый!
– То-то! Все слышали?! - дед повернулся к сторожам, а потом победно уставился на Кубышечку. Она же от этого внезапного покаяния просто онемела.
– Бахтеяр, да что же ты? Или мы вместе трех сотен лет не пролежали? - возмутился Елисей. - Какой ты нам чужой?!
– А с тобой еще построже разговор будет! Ты почему конь?! Мы все - человеческого образа, а ты - конского!
– Ну и что? Вон иные клады в петушьем образе являются, иные - вообще в свинском! - возразил Елисей. - А то еще гроб выезжает!
– В свинском-то виде знаешь кто является? Это нечистый людям головы морочит! А вот ты объясни, почему ты в конском!
– Да изначально повелось! Само как-то вышло!
– Когда это - изначально?! Это не повелось, это ты нарочно выдумал - с копытами быть! А знаешь, кто с копытами? То-то!
Елисей, изумившись такому неожиданному навету, обернулся, ища помощи у соседей. Но Кубышечка стояла, словно не понимая происходящего, Бахтеяр-Сундук норовил пасть на колени, а самый с виду молодой, крепыш Алмазка, был занят тем, что удерживал его от этой дурости.
– Ты, дед, ври, да не завирайся! - не совсем уверенно крикнул Елисей.
– Ты еще перечить? - дед расхрабрился. - Ребятушки, слышали? Бей его, ребятушки!
– А вот я вас копытами!
Елисей заплясал на месте, готовый развернуться и ударить задними ногами.
Очевидно, один из сторожей когда-то имел дело с лошадьми. Он резко выбросил руку вбок - и вот уже в этой руке была сухая длинная ветка, и вот взлетела, и вот весомо хлестнула Елисея по крупу.
Если вдуматься - для здорового коня такой удар был немногим больнее комариного укуса. Но совершенно первобытный ужас охватил Елисея. Он кинулся прочь - напролом через кусты, подальше от страшной ветки! И опомнился довольно далеко от поляны, где во весь голос хохотал довольный дед Разя.