На некоторое время она серьезно задумалась, потом покачала своими черными локонами.
– Нет, не думаю, что это ему понравится. Звучит как ольстерское имя, когда вы ставите "О" перед ним, а он думает, что Дьявол родился и вырос в Ольстере. И если вообразит, что вы оттуда, он будет считать вас одним из демонов.
– Возможно, он ближе к правде, чем ты думаешь. А не можешь ли ты сказать ему, что собираешься на прогулку с подругой?
Она была шокирована.
– Я не стану так делать, мистер Джэнюэр, ведь это ложь!
Я печально закивал головой. Позор, что столько добродетели и наивности заключено в теле, созданном для любви. Я считал своим долгом освободить его от этих ненатуральных уз, но временами сомневался, что когда-нибудь добьюсь успеха.
– И к тому же, как мы будем передвигаться? - спросила она. - Ведь у вас даже нет машины. Как может человек, который хорошо одевается и имеет выгодное дело, не иметь машины?
Мне не понравился такой оборот беседы. Я не любил говорить о машинах или о чем-нибудь механическом. Это было одной из причин, почему я ходил в парикмахерскую к Анджело. Для моих волос он никогда не использовал ничего, кроме старинных ножниц. Ни электрических машинок, ни прочих приспособлений…
– Как мы поедем, мистер Джэнюэр? Я никогда не видела вас в машине.
– Я им не доверяю. Разве ты не чувствовала их взгляда, когда поворачивалась к ним спиной?
Ее голубые глаза превратились в блюдца.
– Машины смотрят на меня? Зачем они это делают?
– Они ждут возможности на тебя напасть. Ты замечала их зубы, похожие на клыки, которые люди считают решеткой?
– О, я ничего не знаю о вас, мистер Джэнюэр. Вы такой странный.
– Думаю, что мы все такие, какими делает нас судьба. Неужели нет такого местечка, куда тебе, Пегги, очень хотелось бы пойти?
– Понимаю, - протянула она. - Мне бы хотелось побывать в Лас-Вегасе. Мне нравится смотреть, как эти маленькие колеса вертятся и вертятся и выпадает твой номер.
– Да, ты должна быть счастливой, - сказал я. - Я чувствую вибрацию твоего счастья.
Теперь она заинтересовалась. Впервые я предложил ей что-то интересное. Я подумал об этом серьезно. Может, рискнуть на поезде? Ведь, в конце концов, поездка по железной дороге - это не то, что в автомобиле… Или то же самое? И вдруг у меня мелькнула мысль, что в поезде придется ехать очень долго, а это означает, что мы проведем там ночь.
– Не исключено, что в дороге мы будем вместе всю ночь, - заметил я. Как твой отец отнесется к этому?
– Всю ночь? - Она села очень прямо и попыталась опустить юбку настолько, насколько могла. - Почему?
– Ты же знаешь, что путешествие на поезде потребует много времени.
– Путешествие на поезде? Зачем? Мы же можем долететь туда за полчаса или около того.
Я постарался овладеть собой, но знал, что сильно побледнел.
– О нет… Нет, мы не можем лететь!
– Почему? Это стоит не так дорого, а я знаю, что вы швыряетесь деньгами.
– Да. Я истрачу на тебя столько денег, сколько ты захочешь. Но мы не можем лететь, потому что у меня есть своя теория насчет самолетов.
– Какая же?
– Когда ты по-настоящему подумаешь о них, видно, что они притворяются. Я имею в виду - посмотришь на них… Они огромны. Как ты думаешь, сколько они весят?
– Не знаю.
– Я тоже, но, должно быть, много тонн. И я уверен, что нет такой силы ума, которая могла бы оторвать их от земли и перенести через весь континент со скоростью сотен миль в час.
– Мистер Джэнюэр, они используют реактивные двигатели. Они переносятся не силой ума, это делают двигатели. - Пегги нервно щелкнула ножницами.
– Знаю, что так говорят, но это смешно. В действительности нет силы, естественной или сверхъестественной, которая могла бы поднять ДС-8 в воздух и перенести его за три часа в Нью-Йорк.
– Но, мистер Джэнюэр, это происходит каждый день, сотни раз в день. Если вы пойдете в международный аэропорт, то увидите, как они взлетают каждые полчаса. Шум стоит такой, что едва можно устоять на ногах.
– Да, знаю, как это выглядит, и именно это имею в виду, когда говорю, что все они большие притворщики. Они убедили всех, что умеют летать. Это вид массового гипноза. Это слово применяется, когда говорят о волшебстве, общей иллюзии.
Пегги выглядела так, будто хотела вскочить и убежать.
– Даже если вы правы, почему вы боитесь летать? Думайте о них так же, как и все остальные люди.
– Потому что это опасно. В один прекрасный момент все одновременно поймут, что эти штуки не могут летать, и тогда все они разобьются.
– Ну… тогда… - Она выпустила мои руки. - Готово, мистер Джэнюэр, вот и все.