Уступка обеих этих провинций с чисто финансовой точки зрения не нанесла бы большого ущерба Пьемонту. Савойя — бедная провинция, которая хотя и дает лучших солдат для сардинской армии, тем не менее никогда не покрывает расходов по своему собственному управлению. Финансовое положение Ниццы не намного лучше, и, кроме того, она представляет собой лишь маленькую полоску земли. Потеря, очевидно, была бы небольшая. Ниццу, хотя она является итальянской провинцией, можно было бы принести в жертву ради объединения Северной и Центральной Италии, а потеря иностранной провинции вроде Савойи могла бы даже считаться выгодной, поскольку это может способствовать объединению Италии. Но если подойти к вопросу с военной точки зрения, то дело представится в совершенно ином свете.
От Женевы до Ниццы нынешняя граница между Францией и Сардинией представляет собой почти прямую линию. Море на юге и нейтральная Швейцария на севере отрезают все пути к ней. В этом смысле в войне между Италией и Францией положение воюющих сторон было бы равным. Но и Савойя, и Ницца расположены за главным Альпийским хребтом, окружающим собственно Пьемонт обширным полукругом, и обе открыты в сторону Франции. Таким образом, в то время как на пограничной линии между Пьемонтом и Францией каждая сторона владеет одним склоном Альпийского хребта, в северной и южной частях границы Италия владеет обоими склонами хребта и потому целиком господствует над перевалами.
К тому же вследствие недостаточно развитой торговли все дороги, ведущие через Альпы из Пьемонта во Францию, оказались в страшно запущенном состоянии, между тем как дорога через Монсени из Пьемонта в Савойю и дорога через Коль-ди-Тенду из Пьемонта в Ниццу являются главными путями европейской торговли и содержатся в полном порядке. В результате во всех войнах между Италией и Францией, — в тех случаях, когда нападающей стороной была Италия, — как Ницца, так и Савойя служили естественными операционными базами для вторжения во Францию, а когда нападающей стороной была Франция, ей приходилось завоевывать обе эти провинции, чтобы быть в состоянии вести наступление на трансальпийскую Италию. И хотя итальянцы не смогли бы удержать ни Ниццу, ни Савойю перед лицом численно превосходящей армии, все же эти провинции давали возможность заблаговременно сосредоточить итальянские силы на равнинах Пьемонта и таким образом служили гарантией от неожиданного нападения.
Если бы военные выгоды, вытекающие для Италии из обладания Савойей и Ниццей, ограничивались лишь этими позитивными выгодами, то провинциями этими все же можно было бы пожертвовать без какого-либо серьезного ущерба. Но наиболее значительными являются выгоды негативные. Представим себе, что Монблан, Монт-Изеран, Монсени и Коль-ди-Тенда являются Гигантскими каменными столбами, которыми обозначена граница Франции. В этом случае граница, вместо того чтобы представлять собой прямую линию, как теперь, окружила бы Пьемонт огромной дугой. Шамбери, Альбервиль, Мутье — пункты, где сходятся главные дороги, — были бы превращены во французские базы. Французы укрепили бы северный склон Монсени и охраняли бы его; аванпосты обеих стран встретились бы на вершинах этой горы, в двух переходах от Турина. На юге центром французских баз стала бы Ницца, а аванпосты расположились бы в Онелии, на расстоянии четырех переходов от Генуи. Таким образом, даже в мирное время французы находились бы у самых ворот двух крупнейших городов Северо-Западной Италии, и так как их территория почти окружила бы Пьемонт с трех сторон, они могли помешать сосредоточению итальянской армии в долине верхнего течения По. Всякая попытка сосредоточить итальянские силы к западу от Алессандрии подвергла бы их опасности быть атакованными раньше, чем будет завершено сосредоточение, другими словами, подвергла бы их опасности быть разбитыми по частям. Таким образом, центр обороны Пьемонта сразу же переместился бы из Турина в Алессандрию; иначе говоря, собственно Пьемонт потерял бы возможность серьезно обороняться и оказался бы со власти французов. Именно это Луи-Наполеон и называет