ими сердцами.
Желаньем понимать, желаньем думать, быть
Дорогу господу стремитесь преградить.
О вы, кто вздумали бороться с полной гнева
Огромностью ветров, как безрассудны все вы!
Поймите: проклял бог всю эту суету,
И все усилия, и замыслов тщету,
И первородного греха сестру — познанье,
И этот, выросший из серного пыланья,
Огнем зализанный ваш суетный прогресс!
Лишь эту истину вещает вам с небес
Гроза, что над горой Хоривом загремела.
Папа
О братья, я прозрел, поймите — в этом дело!
1-й епископ
О чем толкует он?
Патриарх
Что думаешь, скажи?
Папа
От вас я ничего не слышу, кроме лжи!
Патриарх
Как! Страшным и живым вы стать противоречьем
Задумали своим блистательным предтечам?
Папа
Тревожный ропот я почуял в этой мгле.
Патриарх
Корабль идет ко дну, а вы на корабле
Ослепли, рулевой? О, не стремитесь, отче,
Навстречу гибели, по направленью к ночи!
Папа
Я к жизни путь держу.
Патриарх
Придется дать ответ.
Папа
Да!
Патриарх
Небо вспомните! Вы падаете.
Папа
Нет!
Я ввысь иду!
Епископы
Он слеп!
Папа
Нет! Все я вижу ныне!
Я говорю: я был на золотой вершине,
На троне восседал, вдыхая фимиам
Средь песен праздничных, среди эпиталам;
Но пало на меня, стоящего над всеми,
Душ человеческих огромнейшее бремя,
И я сказал себе: «С вершины вниз спустись;
Лишь низойдя с высот, подымешься ты ввысь».
Поддержка догматов, опора церкви божьей —
Лишь наши слабости. Так надо быть им все же
Хотя бы чистыми! О братья, наблюдал
Я поношения, и часто я видал
Ущерб правдивости и кривды нарастанье.
Я думал: «В небе тьма. Повсюду злодеянья.
Один виновник есть, и ждет его судья».
Зыбучие пески неправды видел я,
Дремучие леса я видел преступленья,
Разврата оргию, невинности паденье.
И я сказал себе при виде двух миров,
Где мерзких маклаков полно и шулеров:
«О нечестивый поп, склоненный над мошною,
Судья, с преступником сошедшийся ценою,
Цыганка, девушка с безумным взором, — чью
Вы душу продали? Свою? О нет — мою!»
И в страхе я бежал. Растет во мне желанье
Из сердца своего извергнуть злодеянье;
Хочу благословлять, дать божески дышать,
Спасать…
Патриарх
Ваш долг — разить!
Папа
Нет, предостерегать!
Патриарх
Бог — мститель…
Папа
Нет, Христа я помню страстотерпца.
Патриарх
Король…
Папа
Такой престол мне вовсе не по сердцу,
Который троном стал. Какой разврат! Христос
Над миром царствует и нищ, и наг, и бос.
А королевский сан — ведь это отреченье
От власти над душой. Мое вооруженье —
Тростиночка Христа. Коль стану князем я, —
Лишь скипетр получу, чтоб быть, как все князья,
В глазах людей царьком, другим царькам послушным,
Дрожащим за престол, хитрящим, двоедушным.
Опасно пастырю державу приобресть —
В ней раболепия гнуснейший привкус есть.
Я не хочу казнить, и я не принимаю
Участия в войне. Сидеть я не желаю
Среди властителей, — у них на лицах мрак.
Поймите: я люблю! И чувствую я, как
Во мне рождается живительное пламя.
Епископы
Умей нас возглавлять, последовав за нами!
Чтоб нас вести с собой, иди, куда и мы.
Папа
Вовек не будет так! Ушел из вашей тьмы
Я, отвращением и ужасом охвачен.
Пускай не говорят: «Земля! Он был назначен
Одну высокую идею охранять,
Светлейшую из всех, которые сиять
Могли когда-нибудь над этой глубочайшей
Пучиною сердец. Он маг был величайший.
Наперекор смерчам, что, налетев на нас,
Мгновенье властвуют и пропадают с глаз,
Он, этот человек, посредником являлся
Меж небом и землей; он связью оказался
Меж тихой пристанью и трепетом ветрил,
Меж бездной и людьми лучом он света был
Как! Только потому, то лживые кумиры —
Все эти цезари, владыки, триумвиры,
Князья и господа, которым несть числа,
Все идолы, каких удача вознесла,
Кому везет в бою иль повезло родиться,
Все темные, как ночь, сиятельные лица
Пришли за ним, за тем, кто бдит и у кого
Иных здесь нету прав сверх права одного —
Осанну возгласить и указать при этом
На душу вечную, рожденную рассветом,
На сына ясных зорь, который должен там
Оплакивать все зло, весь смрад, присущий нам,
И средства измышлять, чтоб дать нам свет прощенья, —
О, только потому, что эти принцы, тени,
Любители огня, и пепла, и руин,
Пришли к священнику, и каждый властелин
Кричал: «Ты с нами будь!» — по этим вот причинам
Он стал подобен им и на торгу бесчинном
В часы, когда весь мир отчаялся в ночи,
Задумал продавать небесные лучи
Он покупателям в могильном облаченье!
Даритель света, он, посланник провиденья,
Права народные владыкам продавал,
Вулкан благословлял, рабами торговал,
И справедливостью, и честью, и законом;
Молился за убийц, проклятья слал казненным,
В голубку повелел он молнии метать,
Христа он заставлял слугой Аттилы стать!»
Как! Это обо мне кричат, меня позоря:
«Хранитель наших душ, он растерял их! Зори
Вставали в небесах, но продал он рассвет,
Звезду рассветную растлил он!» Нет! О нет!
Патриарх
Вы богохульствуете, папа!
Папа
От гордыни,
Священник, откажись! И ты, алтарь, отныне
Сияй без золота! О, кровь из ран Христа!
Кто смеет, господи, замкнуть тебе уста?
Заговори! Все ждут твоей правдивой речи!
Ты, обездоленный несчастный человече,
Владей своим добром. И душу возымей,
Народ! И есть права у женщин и детей! —
А вы, священники, за мною поспешая,
Учите истине, что я провозглашаю:
Будь сердцем прост, умей под ясным небом жить
Вблизи своих детей, чтоб к богу ближе быть.
Тем величавей храм, чем пастырь духом кротче.