— Прижмешь парня сам, — неожиданно сказал Диллон. — Я буду на подхвате. Что говорить, ты знаешь. Главное, будь тверд, не давай парню разойтись. Ничего не бойся, я буду рядом.
Гарни задумался.
— Этот малый умеет бить, — сказал он осторожно. — Как бы чего не вышло.
— Делай то, что я говорю, — Диллон пошевелился. — А остальное уж мое горе. — Он вытащил из кармана пиджака тяжелый автоматический кольт, продемонстрировал его Гарни и сунул обратно.
— Бог мой! — Гарни запаниковал. — Где ты его раздобыл, черт побери!
Диллон повернулся к Гарни, всматриваясь в его лицо.
— Уж не испугался ли ты пушки?
Это было слишком круто для Гарни, но он постарался не подать виду, что испугался. Нервно покусывая губы, он молча вел машину. Через некоторое время он спросил:
— Ты же не собираешься ухлопать его, верно?
— А что мне останется, если он взбесится. Не переживай, это будет не первый человек, которого я отправлю на тот свет.
Старый автомобиль вильнул. У Гарни задрожали руки.
— Не в моих принципах впутываться в мокрое дело, — сказал Ник.
Диллон неожиданно выключил зажигание. Мотор поперхнулся и замолк. Гарни автоматически нажал на тормоз.
— Ты чего? — нервно спросил он.
Диллон сдвинул шляпу на затылок, в упор глядя на Гарни.
— Слушай, — прошипел он, — хочу, чтобы ты понял раз и навсегда: с этой минуты приказываю я. Тебе остается лишь подчиняться. Мы будем грести деньги, и никто не будет нам помехой. Ну а если кто и станет поперек дороги, то тем хуже для него. Вскоре город будет мой. Или ты входишь со мной в долю, или гуляешь сам по себе. Но не исключено, что в таком случае как-нибудь темной ночью схлопочешь пулю. Ты слишком много знаешь. Все понял? Батч со мной заодно, так что образумься.
Гарни пожелтел. У него не было выбора.
— Конечно, — сказал он поспешно. — Я все понял. Действуй, босс.
Диллон царапнул Ника жестким взглядом.
— Был уже один умник, который говорил то же самое, а потом передумал. Как-то вечером он шел по улице, а кишки висели у него до колен. Кто-то вспорол ему брюхо ножом. Мой Бог! Видел бы ты этого парня! Хотел запихнуть кишки обратно, но едва взялся за них, как ему стало так тошно, что он оставил их висеть.
— Со мной у тебя не будет неприятностей, — слабым голосом, но уверенно сказал Гарни.
Они продолжили путь. Часы показывали десять тридцать, когда машина остановилась возле домика Фрэнки. Дом казался довольно неприглядным с фасада, что было не удивительно, так как Фрэнки был лишь начинающий боксер. Пройдя по короткой дорожке, они остановились перед затянутой проволочной сеткой дверью. Гарни дернул за ручку звонка и услышал звяканье в глубине дома. За темной шторой горел свет. В доме явно не спали.
Сквозь сетку была видна фигура приближающейся молодой женщины. Диллон кивнул Гарни и отступил в тень. Дверь распахнулась, и женщина остановилась на пороге, с недоумением глядя на пришельцев.
Ее черные волосы были уложены венцом, несколько прядей выбивалось из прически. У нее была хорошая фигура, с высокой грудью и широкими бедрами. Когда она заговорила, они отметили, что голос у нее мягкий, с певучим южным акцентом.
— Что вам угодно? — сказала она.
— Фрэнки дома? — спросил Гарни.
— Да, — кивнула женщина. — А кто вы?
Гарни шагнул вперед, оттолкнув женщину. Диллон следовал за ним. Женщина отступила, глядя на них с испугом.
— Как вы можете? — сдавленно сказала она. — Нельзя же так врываться.
Гарни вошел в гостиную. Фрэнки сидел на стуле, неуклюже поддерживая ребенка, и пытался накормить его молоком из бутылочки. Это был здоровенный верзила с гладким лицом, еще не изуродованным шрамами в бесчисленных поединках.
Женщина проскользнула мимо Гарни и подхватила ребенка на руки. Фрэнки поднялся со стула. Он был явно встревожен. Это легко читалось в его глазах, но растерянным он не был. Если дело шло к заварушке, то уверенность в своих мышцах у него была непоколебимой.
— Нельзя так врываться в дом к незнакомым людям, — сказал он. — В спортзале я видел парней и покруче.
Гарни неловко улыбнулся. Стоя перед Фрэнки, он чувствовал себя неуютно.
— Мы уже вошли, братишка, — сказал он. — И выставь отсюда дамочку, у нас есть к тебе разговор.
— Бет, забери ребенка, — обратился Фрэнки к жене.
Она без слов вышла. Ее не было буквально несколько секунд, затем она возвратилась одна и встала за спиной Фрэнки. Ее глаза были расширены от страха. Фрэнки терпеливо сказал ей:
— Не вмешивайся в это дело, милая.
Она промолчала, но не двинулась с места. Тонкие губы Диллона сложились в насмешливую улыбку. Фрэнки понемногу успокаивался.
— И напугали же вы меня, — сказал он, и на его толстых губах появилась глуповатая улыбка. — Ворвались, как сумасшедшие. Я мог задать вам трепку, ребята.
— Не заносись, — оборвал его Гарни. — Тебе грозит беда.
Глаза Фрэнки широко раскрылись. Он рефлекторно напряг мышцы, и они буграми вздулись под пиджаком.
— Только не от вас, — сказал он. — Что вам надо?
Гарни придвинул стул и сел. Он предусмотрительно оставил между собой и Фрэнки стол. Диллон прислонился к косяку двери. Бет переводила взгляд с одного пришельца на другого.
— Мы пришли кое-что сообщить тебе, — бесстрастно сказал Гарни. — В поединке победит Сэнки.
— Да? — задохнувшись, произнес Фрэнки. — Победит обязательно, если я не уложу его в первом раунде.
— Ты не понял, — терпеливо повторил Гарни. — Придется тебе поддаться.
— Черта с два я понял, — рявкнул Фрэнки. — Кто на этом настаивает?
— Я, — спокойно отозвался Диллон.
Фрэнки повернул голову, внимательно глядя на Диллона.
— Кто ты такой? — спросил он. — Ты спятил! Лучше убирайтесь отсюда оба, пока я не намял вам бока.
Наступила пауза, которую прервал Диллон:
— У тебя будет масса неприятностей, если ты не ляжешь.
Фрэнки даже побледнел от гнева.
— Ну, крысы, сейчас вы получите свое!.. — Фрэнки отшвырнул стул в сторону. Гарни побледнел и неловко вскочил на ноги.
Бет издала предостерегающий крик, увидев в руке Диллона револьвер. Фрэнки тоже заметил оружие. Это остановило боксера, словно он с разгона уткнулся в кирпичную стену.
— Эй! — недоуменно воскликнул он.
— Все! — свирепо рявкнул Диллон. — Не дергайся, не то получишь второй пупок.
Бет схватила Фрэнки за руку.
— Не позволяй ему застрелить себя, Фрэнки… Не позволяй ему это сделать!
Диллон пригнулся у двери. Лицо его потемнело, зубы оскалились в злобной гримасе.
— Убью, простофиля! — прошипел он. — Только шевельнись — и тебе крышка!
Револьвер напугал Фрэнки. Он еще никогда не сталкивался с убийцей и был растерян.
— Вы что, ошалели? — сказал он, стараясь говорить ровно. — Вы не можете сделать это.
— Еще как сможем! — отрезал Диллон. — Слушай! Будешь делать то, что велено. И помалкивать! Ты поддашься Сэнки и должен лечь примерно в пятом раунде. Устраивай это как хочешь, но он должен победить. У нас на этого паренька поставлено слишком много денег, так что промаха быть не должно.
Бет заплакала. Ее всхлипывания действовали Гарни на нервы.
Диллон продолжал;
— На ринге устроишь хороший спектакль, но особенно не расходись. Так, наши руками для виду, ясно? Потом раскройся и позволь Сэнки ударить себя. Только один раз, и пусть это выглядит как случайный удар. Упадешь и не встанешь. Но смотри, попробуешь обмануть, пеняй на себя!
На мгновение Гарни показалось, что Фрэнки вот-вот бросится на Диллона, и он сделал шаг назад. Но Фрэнки понял — игра проиграна. Пока он доберется до убийцы, тот успеет выстрелить два или три раза. И потому он остался стоять, набычившись и сверкая глазами, и его ручищи бессильно свисали по бокам, а пальцы сжимались и разжимались. Наконец он сказал:
— Ладно, Сэнки победит. — Голос его походил на сдавленное карканье. Бет опустилась на колени, держа Фрэнки за руку. Они стояли так некоторое время, потом Диллон кивнул Гарни и они, пятясь, вышли из дома. Ночь поглотила их.
Гарни сидел в машине и курил. Он высадил Диллона возле магазина Эйба, а сам выехал за город. Ночь была безветренной и душной. Большие черные тучи, похожие на глыбы угля, лениво плыли по небу. Луна висела низко над горизонтом, едва не задевая за верхушки деревьев.