Я кивнул головой и сказал:
— Ничуть.
И Трэдлс кивнул головой и тоже сказал:
— Ничуть.
— Какой я делаю из этого вывод? — продолжала миссис Микобер, по-прежнему убежденная в том, что она очень ясно излагает дело. — Знаете ли, дорогой мистер Копперфилд, к какому неизбежному заключению я пришла? Ошибусь ли я, если скажу, что мы должны жить?
Я ответил: «О нет!», и Трэдлс ответил: «О нет!», а затем я глубокомысленно добавил, что человек должен либо жить, либо умереть.
— Совершенно верно! — согласилась миссис Микобер. — Это именно так. Но надо сказать, дорогой мистер Копперфилд, что мы не сможем жить, если только обстоятельства в ближайшее время не изменятся и счастье нам не улыбнется. А я убедилась и не раз уже говорила мистеру Микоберу, что счастье ни с того ни с сего не улыбается. В какой-то мере мы должны помочь ему улыбнуться. Может быть, я ошибаюсь, но таково мое мнение. Мы с Трэдлсом выразили горячее одобрение.
— Прекрасно. Итак, что же я советую делать? — продолжала миссис Микобер. — Вот здесь, перед нами, мистер Микобер, человек разнообразных дарований, огромного таланта…
— Что вы, любовь моя! — перебил мистер Микобер.
— Прошу вас, мой дорогой, разрешите мне кончить. Здесь, перед нами, мистер Микобер, человек разнообразных дарований, огромного таланта… Я могла бы сказать — человек гениальный, но, быть может, я как жена пристрастна к нему…
Мы с Трэдлсом пробормотали: «Нет!»
— И этот самый мистер Микобер не имеет ни положения, ни занятий, которые ему приличествуют. Кто несет за это ответственность? Разумеется, общество! И вот я хочу обнародовать этот позорный факт, а также потребовать у общества, чтобы оно загладило свою вину. Мне кажется, дорогой мистер Копперфилд, — продолжала миссис Микобер энергически, — вот что должен сделать мистер Микобер: он должен бросить перчатку обществу и заявить: «А ну поглядим, кто ее поднимет! Пусть этот человек немедленно выступит вперед!»
Я осмелился спросить миссис Микобер, как же это сделать.
— Объявить во всех газетах! — ответила миссис Микобер. — Из чувства долга перед самим собой, из чувства долга перед своим семейством и — я позволю себе сказать — из чувства долга перед обществом, которое до сей поры не обращало на него внимания, мистер Микобер, по моему мнению, обязан поместить объявления во всех газетах, ясно указав, кто он такой, какие у него таланты и закончив так: «А теперь дайте мне прибыльное занятие, обращайтесь письменно, оплатив почтовые расходы, по адресу: Кемден-Таун, почтамт, до востребования, У.М.».
— Эта идея, осенившая миссис Микобер, и есть, собственно говоря, тот самый прыжок, на который я намекал вам, дорогой Копперфилд, прошлый раз, когда имел удовольствие вас видеть, — сказал мистер Микобер, искоса на меня поглядывая и погружая подбородок в воротник сорочки.
— Объявление дорого стоит, — неуверенно заметил я.
— Вот именно. Совершенно правильно, мой дорогой мистер Копперфилд, — тем же рассудительным тоном подтвердила миссис Микобер. — То же самое я говорила мистеру Микоберу. Вот поэтому я и считаю, что мистер Микобер обязан, — как я уже говорила, из чувства долга перед самим собой, из чувства долга перед своим семейством, из чувства долга перед обществом, — обязан достать некоторую сумму… под вексель.
Мистер Микобер, откинувшись на спинку стула, играл моноклем и смотрел на потолок; но мне показалось, что он наблюдал за Трэдлсом, который не отрывал глаз от огня в камине.
— Если никто из членов моего семейства не проявит естественного желания дать деньги по векселю… кажется, есть какое-то более подходящее деловое выражение для обозначения того, что я имею в виду…
— Учесть! — подсказал мистер Микобер, продолжая созерцать потолок,
— Учесть этот вексель… тогда, мне кажется, мистер Микобер должен отправиться в Сити, предъявить вексель на бирже и получить сколько возможно. Если дельцы на бирже заставят мистера Микобера пойти на большие жертвы — это дело их и их совести. Что до меня, то я твердо считаю это выгодным помещением капитала. И я советую мистеру Микоберу, дорогой мистер Копперфилд, поступить именно так, полагать такое помещение капитала надежным и быть готовым на любые жертвы.