Двумя графическими существами — точкой и линией — исчерпывается в основе весь материал целого отдела искусства — графики.
Точка получает возможность увеличиваться в своем размере беспредельно и становится пятном. Ее дальнейшей и последней возможностью является изменение ее границ, причем она переходит от чисто математической формы большого или меньшого круга к формам неограниченной гибкости, разнообразия и отрешения от схематичности.
Судьба линии более сложна и требует особого описания.
Перенесение линии на свободное поле рождает ряд воздействий глубокой важности. Внешняя целесообразность превращается во внутреннюю. Практическое значение становится отвлеченным. Вследствие этого в линии открывается внутреннее звучание художественного значения.
Совершается коренной переворот, и плодом его является рождение языка искусства.
Линия переживает ряд судеб и каждая ее судьба создает особый специфический мир — начиная от схематической ограниченности и кончая неограниченной выразительностью. Тут через эти миры идет все большее освобождение от инструмента и приводит к полной свободе выражения.
Сначала линия получает возможность двигаться по прямой в разных направлениях: направо, налево, вверх и вниз, а также и во всех межлежащих направлениях. Так возникает мир прямых линий, которые своей [длиной], направлением, встречей между собою, пере[сечением] одной с другой дают достаточно выразительный материал для примитивного графического выражения.
Линии, встречаясь своими концами и ограничивая собою определенные пространства, создают новые существа — плоскости. Как прямые линии, так и созданные ими плоскости останутся в пределах геометрических фигур: треугольника, квадрата, ромба, трапеции и т. д.
Говорящее этими формами графическое произведение относится к первому миру графического языка, жестких, резких выражений, лишенных гибкости и сложности. Мир чертежной графики с ограниченными средствами выражения — мир подобной речи без склонений, спряжений, предлогов, приставок. Как говорят первое время примитивные люди на иностранном языке: одни именительные падежи и неопределенные наклонения.
Наступает фазис первого освобождения линии от самого примитивного инструмента — от линейки.
Грохот сброшенной линейки громко говорит о целой революции и служит салютом при входе во второй мир — мир более свободной графики.
Возвращаясь к моменту возникновения линий, мы видим, что первоисточник его, точка, с самого начала своего движения неуклонно и равномерно уклоняется в сторону. Так встречается нам в новом мире новое еще нам существо — гнутая линия в ее схематической форме полукруга или параболы.
Эта форма есть более свободная линия, но все же подчиняющаяся точному и примитивному инструменту — циркулю — и способная поэтому найти точное наименование.
Здесь мы еще не покинули большей области графики, которая, соединяя в себе два описанных мира, может быть названа чертежной графикой.
Звон падения циркуля еще не окончательно освобождает линию от подчинения ее инструменту. Эмансипация линии от подчинения внешним условиям входит, однако, в свой предпоследний фазис. Линия дает длинный ряд новых движений угловатых и гнутых, не лишенных некоторой капризности или неожиданности, но которые все же укладываются в формы, определяемые разными гнутыми линейками. Это — мир арабесок, мир графики арабесок, часто обманно являющих мир полной свободы, под которым скрывается их рабское подчинение более сложному инструменту. Механичность и здесь, хотя бы и в скрытой форме, остается неизменным признаком этого языка.
Язык этот похож на официальный стиль казенных документов, где свободе выражения поставлены твердые рамки трафаретности.
Независимая рука сметает с пути судеб линии последнее достижение последней свободы — свободы выражения неограниченной.
И линия гнется, преломляется, стремится и меняется в самых неожиданных направлениях, всякий инструмент бессилен за нею угоняться. Наступает момент высшей возможности поистине бесконечного числа средств выражения, и мельчайший изгиб художественного чувства послушно отражается в мельчайшем изгибе линии.
Открылась дверь из ряда замкнутых пространств в пространство неограниченное — в мир чистой графики, чистого искусства.