К кукле потянулась изящная рука с пятью тонкими и нежными пальцами. Молочно-белая кожа блеснула в тусклом свете.
На мизинце красовалось изысканного вида кольцо с инкрустированным в него сапфиром.
*Тук*
Указательный палец, окутавшийся черным пламенем, прикоснулся к груди деревянной куклы.
Без единого звука видение разбилось, а Клейн очнулся от своего сна.
Самое первое его предположение оказалось правдой. Талима сразило проклятие!
Однако, его смутил тот факт, почему он сразу не увидел эту сцену.
Таинственное пространство над серым туманом способно избавить от всех помех… — посчитал Клейн.
При обычных обстоятельствах, провидческие откровения были слишком абстракты, посему легко могли быть неверно истолкованы. Как правило, такое явление шло под руку с ограничениями, касающихся самого прорицания как инструмента к познанию. Иными словами, некоторые вопросы были слишком трудны к пониманию, и порой с предсказаниями не помогало даже пространство над серым туманом. Как бы то ни было, Клейн узрел момент проклятия Талима, но само видение являлось обрывистыми короткими образами. Откровение, которое тогда получил Клейн, едва-ли можно было назвать полезным. К тому же, оно не слабо сбивало с толку.
Сталкивался ли я с чем-то подобным ранее? — Копался в своих воспоминаниях Клейн.
Спустя несколько секунд он воспрял, вспомнив нечто похожее из своего прошлого.
Еще в Тингене, когда он разгадывал истинную причину бесчисленных совпадений, не дававших ему покоя, произошло нечто подобное!
Клейн видел дом с красной трубой и все никак не мог добраться до Инса Зангвилла с Запечатанным артефактом 0-08!
Я столкнулся с силой, эквивалентной Запечатанному артефакту 0-го класса, которая способна противиться влиянию серого тумана? — Ужаснувшись заподозрил Клейн.
Нет, не обязательно… Этому явлению можно найти довольно много объяснений… Нужно еще раз проверить! — Попытавшись успокоиться, решил он.
Что касается метода для проверки, то он был привычен Клейну и ничуть его не страшил. Метод был прост — повторить пророчество вновь.
Если на сей раз откровение будет тем же, то все в порядке… Если же гадание не сработает, это значит, что я действительно повстречался с кем-то, кого оберегает сила сопоставимая с мощью Запечатанного артефакта 0-08!
Переведя дыхание, Клейн снова начертал предыдущие предсказание:
«Истинная причина смерти Талима Дюмона».
Он откинулся назад, а его глаза потемнели.
В его сне почти ничего не было видно. Кругом были неразличимые осколки, окутанные серым непроглядным туманом. Никаких изящных рук и деревянных кукол не наблюдалось.
Во что же ввязался Талим? — Выпрямив спину поморщился Клейн.
Без сомнений, я знаю, что мне делать дальше… Я солгу принцу Эдессаку, а потом и вовсе признаюсь ему, что не в силах докопаться до правды…
Этот мир… Этот жестокий страшный мир… Допусти я малейшую оплошность, и я вступил бы в контакт с чем-то чрезвычайно ужасным… — вздохнул Клейн.
Не имея желания оставаться во дворце, он вернулся в ванную комнату своего дома.
Вторник, девять часов утра, на Королевском кладбище.
Клейн стоял поодаль от толпы пришедших на прощание с Талимом Дюмоном. На нем была черная рубашка, черный жилет и черный твидовый пиджак. Он держал в руках букет свежих цветов, купленный за 12 соли. Спустя несколько минут служащие кладбища вынесли гроб покойного, а потом медленно погрузили его в землю.
Во время всей процессии в глазах матери Талима выражалась неописуемая скорбь. Она несколько раз пыталась выступить с речью перед пришедшими на прощание с ее сыном, но все никак не могла отыскать в себе сил. Отец Талима, седой мужчина с изможденным лицом, просто стоял на месте и перебарывал легкую дрожь.
Увидев все это, Клейн откинул голову назад и закрыл свои глаза.
Он выждал, пока все уйдут, а затем подошел к могиле умершего друга, дабы возложить свои белые цветы поверх многих других.
Простите меня… — почти беззвучно прошептал Клейн.
Воздав почести, он отступил в сторону и уже собрался уходить, как вдруг ему на глаза попались Майк Джозеф и Аарон Церес.
— Какая жалость… Я не могу поверить, что он на самом деле покинул нас… — кое-как вымолвил Майк.
Аарон, всегда отличавшийся своей особенной сдержанностью, снял очки и вытер намокшие уголки глаз.
— Он был хорошим человеком. Он не заслуживал такой участи, — вздохнув, произнес хирург.
— Да, ему было под силу обелить репутацию своей семьи, — отозвался Клейн и увидел, как к могиле подошла некая женщина в черном платье и вуалью.