Косми подал знак, что понимал, о чем говорил его дед.
— Но почему ты выбрал именно Эмлина Уайта? Что в нем такого особенного?
Ниббс Одора вдруг гулко рассмеялся.
— Разве не он рассказывал твоим собратьям о Шуте? Разве не его сердце тяготило наваждение, насланное епископом Утравски? Не ему ли искать помощи на стороне? Я лишь подтолкнул его к действию, исполнить свою волю.
Косми не знал, что на это ответить и долго всматривался в железный гроб, хранивший его предка.
Тем временем Эмлин Уайт стоял у перил второго этажа и разглядывал своих неутомимых сородичей, охочих до танцев и прелюбодеяния. Фыркая на веселящихся гостей, он нервно отхлебывал из бокала «вино».
До сих пор я не слышал ни о каких инцидентах, связанных с обращением к Шуту… Возможно, все так, как говорит лорд Ниббс… Шут подобен Семи Свечениям и он, возможно, тайно поддерживает порядок в мире, так как добросердечен и чист… Так, стоп, что-за еще «Семь Свечений», стоящие на страже Духовного Мира? Я о них даже не слышал… Интересно, поможет ли мне Шут… Так, хорошо, Шут может быть и не опасен, но, если что, меня спасет лорд Ниббс… Может, это действительно поможет мне снять чары этого гнусного великана… — утешал себя Эмлин, испытывая страх и предвкушение одновременно.
…
Утром понедельника. Район Шервуд, Минск-Стрит, 15.
Клейн припал на колени перед унитазом, держа в руках ершик.
Завершив все свои дела еще в выходные, он решил подождать еще один день, чтобы сообщить принцу Эдессаку о своем решении выйти из дела расследования убийства Талима Дюмона. Он взял отсрочку к неприятному разговору, ибо застал свое жилище в ужасном состоянии.
Завидев пыль на полках и грязь на полу, он вспомнил, что в доме у него убиралась горничная миссис Саммер, которая не так давно покинула Баклунд.
Старлинг Саммер взяла с собой одну служанку, а другой, той, что убиралась в доме Клейна — выплатила премию и отпустила к родителям в деревню.
Клейн планировал разобраться с делом принца Эдессака как можно скорее, и время от времени посещать клуб «Квилег», однако, он боялся разозлить принца своим бездействием, и решил остаться дома… Поэтому он сейчас и занимался генеральной уборкой…
Он почистил унитаз, вымыл ванну, протер окна, помыл полы и почистил свое обмундирование, также бережно, как выстирал всю свою одежду. Клейн возился с восьми до одиннадцати и, в конце концов, ознаменовал окончание уборки протяжным вздохом.
Конечно, убирался он не так усердно, как это делала служанка, приходившая к нему от домовладелицы.
Да уж, порой, арендовать большой дом не лучшая идея… — вытер пот со лба Клейн.
Выйдя из ванной комнаты, он окинул взглядом посветлевший пол и опрятно выглядящие комнаты, в которых пребывал больше всего времени. Солнечный свет переливался по намытому полу и чистой кухне, наполняя сердце Клейна благодатным спокойствием. С чувством выполненного долга он вкусил столь желанное ощущение гармонии.
Пора бы и вознаградить себя обедом… Наверное, схожу в какой-нибудь хороший ресторан… — подумал Клейн и вернулся на второй этаж, чтобы переодеться.
Пока он листал газеты, в его дверь вдруг позвонили.
Уже почти новый год, а ко мне до сих пор являются всякие, чтобы поручить что-нибудь? — Поворчал Клейн, перед тем как встать и подойти к двери.
Однако, в какой-то момент он отказался открывать дверь.
Несмотря на то, что в его бумажнике было лишь 34 фунта, ему также надлежало как можно скорее покинуть столицу, дабы не попасть под раздачу в королевских подковерных играх, шедших под руку с делом о смерти Талима Дюмона. Поэтому он не собирался принимать новых поручений.
К его удивлению, посетителем был не какой-нибудь незнакомец, искавший помощи, а пожилой дворецкий принца Эдессака.
Все-таки открыв входную дверь, Клейн заприметил, что дворецкий с завидным постоянством опрятно выглядел.
— Детектив Мориарти, Его Высочество ждет вас в своей карете. Он хочет знать, как продвигается ваше расследование.
Какой нетерпеливый… Ладно, это избавит меня от необходимости ехать к нему завтра… — хмыкнул Клейн.
— Хорошо, — спокойно ответил он.
Он уже собирался снять шляпу с вешалки, как вдруг ощутил внезапную и острую боль в животе. Эта боль сулила скорую нужду в посещении туалета.