Измаил взял из рук воина факел и подошел вплотную к паутине, стараясь заглянуть сквозь нее. Факел отбросил тени нитей паутины на пол, но за ними была кромешная тьма.
Измаил колебался. Паутина казалась такой непрочной, что было непонятно, зачем она здесь. Какую защитную роль она играет? Может, колебание паутины включит сигнал тревоги или привлечет поджидающего хищника? Но долго стоять здесь было бессмысленно. А если люди заметят его нерешительность, они потеряют веру в него, а ведь только она привела их сюда.
Измаил поднес факел к паутине, и та моментально сгорела. Пластинки слюды упали на пол, как металлические хлопья.
Из тьмы донесся какой-то глухой звук. Держа факел перед собой, Измаил пошел вперед. Свет факела вырвал из темноты очертания очень большого помещения. Потолок был так высок, что терялся во тьме. Под ногами у Измаила был гладкий каменный пол.
Воздух был неподвижным, влажным и теплым. Однако в стенах не было заметно вентиляционных отверстий.
Отставшие люди подошли и сгрудились за ним. Еще четыре факела осветили внутренность помещений, загнав тьму в дальние углы. Но потолка не было видно и теперь…
Он услышал позади голос Намали:
— Говорят, что когда основатель Бурангаха привел сюда свой народ, он обнаружил, что здесь уже живут люди, вернее, жили. В стенах были вырублены пещеры, в которых жили странные животные. Прежние обитатели пещер либо вымерли, либо были убиты зверями. Герой Бурангах убил некоторых зверей, но многие оказались ему не под силу. Поэтому он завалил пещеры, а его народ вырубил в скале новые.
— В легенде есть доля истины, — сказал Измаил. — Но если звери в этих пещерах, то они, можно сказать, на свободе. Не может же паутина удержать их.
— Не знаю, — ответила Намали. — Может, паутина имеет какой-то запах, которого мы, люди, не ощущаем. Возможно и другое объяснение.
Их шепот, казалось, мечется в вечной ночи, как летучие мыши. Тишина и темнота пещеры как будто поглотили все: и свет, и звук Казалось, дай им волю, они поглотят и людей. Измаил поднял факел и шагнул вперед. Он знал, что слишком плохо знаком с этим миром. Хотя он многое видел и ко многому привык, наверняка было здесь еще много такого, чего он не знал и к чему не был готов, так как не понимал природы явлений.
Он шел вперед. Факелы были как горящие корабли, плывущие в ночи. Тьма отступала перед ними, но смыкалась за их спинами. И тишина, глухая тишина.
Через некоторое время Измаилу показалось, что темнота дышит. Казалось, что темнота сама живое существо, громадное животное, не имеющее определенной формы и существующее везде вокруг них.
Измаил оглянулся. Входное отверстие снова светилось. Паутина!
Она снова затянула отверстие!
Намали, тоже оглянувшаяся, ахнула.
Остальные тоже повернулись.
— Возможно, этот паук плетет паутину с огромной скоростью, — сказал Измаил. Он постарался сказать это со спокойствием и уверенностью, хотя не ощущал ни того, ни другого.
Он повернулся и снова пошел вперед. Главное — не удариться в панику и не броситься обратно. Может быть, тот, кто снова сплел паутину, только этого и ждет. В любом случае нужно идти только вперед.
Что-то просвистело возле его головы. Он отмахнулся от этого факелом. Что-то круглое, серое, с шестью короткими тонкими ногами и круглой головой с большим глазом и щелеобразной пастью, в которой сверкали длинные острые клыки, метнулось от него в темноту. Тело животного было величиной с человеческую голову. Что-то тонкое тянулось из его спины. Измаил понял, что это нить, шнур, другой конец которого тянется к потолку, невидимому в темноте. Это существо спрыгнуло на него сверху из темноты.
Он сказал:
— Пригнитесь и смотрите вверх!
Затем добавил, опустившись на колено:
— Не кричать, что бы ни произошло!
Может быть, эти существа были безвредными. Может, они просто играют роль сторожевых собак. Пугают пришельцев, чтобы те подняли крик и тем самым привлекли внимание людей.
Еще одно существо так внезапно выскочило из темноты, что защититься было невозможно. Оно схватило всеми шестью лапами голову матроса, стоящего рядом с Измаилом. Человек упал от толчка, и его копье загремело на каменном полу. Другой матрос всадил свое копье в зверя, и тот, раскинув ноги, упал с головы жертвы. Существо лежало на полу, дрыгая ногами.
Матрос уже не встал.
Измаил потряс его, затем приложил ухо к груди.
— Он умер, — сказал он.
На шее матроса виднелись три красные метки в тех местах, куда вцепились когти зверя.
Снова что-то серое вынырнуло из темноты. Матрос успел всадить в него копье. Существо вырвало копье из рук человека, но само упало на пол мертвым.