Измаил приказал лучникам стрелять по воздушным пузырям этих существ, а остальным встать возле борта с копьями. Три существа прицепились к килю и, не найдя для себя входа, стали сами прогрызать его. Складки кожи на туловищах разошлись, и под ними обнаружились безгубые пасти, усеянные острыми треугольными зубами. Прочный, но тонкий материал не мог устоять перед этими зубами. Затем пурпурные пульсирующие тела вытянулись, приобрели форму змей и втянулись внутрь корабля через отверстия.
Матросы встретили их, и завязалась битва. Могучие щупальца хватали людей, тянули в пасти. Матросы обрубали щупальца, но все же некоторые не могли спастись и приняли ужасную смерть. Но битва продолжалась. Копья пронзали газовые пузыри. Матросы зажгли факелы и использовали их как оружие.
Вскоре все было кончено. Щупальца, извиваясь, исчезли в дыму, который исходил от огромной мертвой массы Пурпурного Чудовища.
Измаил повернулся к Пуняки.
— Я думаю, что нам следует заключить мир с Бурангахом.
— Ты сошел с ума! — крикнула Намали. — Ты хочешь заключить мир с этими убийцами, которые когда-нибудь снова придут в Заларампатру, чтобы убить нас всех!
— Я долго думал над этим, — сказал Измаил. — У меня было достаточно времени для размышлений. В Заларампатре осталось мало людей. И хотя в Бурангахе людей больше, их тоже мало. Потребуется несколько поколений, чтобы население городов полностью восстановилось. И за это время и они, и мы наверняка окажемся жертвами нападений других народов. Ведь мы будем практически беззащитны. Но что если два народа соединятся, решат жить вместе? Вместе, как один народ, в одном городе? Ведь тогда их шансы на выживание удвоятся…
— Это неслыханно… — в один голос закричали Намали и Пуняки.
— Да, конечно! — ответил Измаил. — Но я уже сделал много такого, что было неслыханно для вас.
— Но боги! — сказала Намали. — Что скажет Зоомашматра? Как он уживется вместе с Камангаем?
Измаил рассмеялся.
— Сейчас они спокойно уживаются в брюхе каменного чудовища. Да, это чудовище может считаться величайшим из богов, так как носит в своей утробе двух великих богов. Именно то, что он проглотил богов двух народов, и подсказало мне идею об объединении. Пусть заларампатрийцы и бурангахцы живут вместе и вместе борются со своими врагами. Пусть они поклоняются и Зоомашматре, и Камангаю. А может быть, и каменному чудовищу, которое станет богом двух народов. Я не знаю, как оно называется, но у бурангахцев наверняка есть для него название. А если нет, они придумают его вместе с народом Заларампатры. Боги всегда называются так, как называют их люди.
Все боги, подумал Измаил, все, за исключением Времени. Боги Времени были всегда, но у людей нет имени для самого Времени. И он вспомнил о старом Ахаве, о его заведомо обреченной охоте за белым китом со сморщенным лбом и искалеченной челюстью. Но та охота была чем-то большим, чем просто месть бессловесному зверю.
И снова Измаил подумал, что Время для него — то же самое, что белый кит для Ахава. Только вместо шестидюймового ножа, которым Ахав надеялся достать сердце кита, у Измаила был разум, которым он надеялся постичь природу Времени. Но не все дано познать человеку. И тот, кто пытается понять природу Времени, обречен на поражение, как была обречена на поражение охота Ахава. Человек может просто жить бок о бок с величайшим и ужаснейшим чудовищем — Временем, а когда наступает срок, уходит в безвременность, так и не постигнув, не поняв природы Времени.
Измаил посмотрел на агонизирующее красное солнце, умирающее, как все живое. Посмотрел на большую луну, плывущую по темно-голубому небу. Она падала на Землю. И она встретится с Землей, пусть даже это случится через миллионы лет. И что тогда? Конец человечества? Конец всего, что знал человек? Конец Времени? Тогда зачем бороться, если ответ известен заранее?
Намали, все еще в шоке от его предложения объединиться с врагами, подошла к нему. Он обнял ее за плечи и притянул к себе, хотя такая близость была непривычна для ее народа. Пуняки в замешательстве отвернулся.
Намали была теплая, нежная, в ней было обещание любви, детей…
Вот что сохраняет человечество, сказал себе Измаил. Пусть сейчас это кажется невозможным, но когда-нибудь наши дети смогут найти путь к другим, иным звездам. А когда и те звезды состарятся, они полетят к новым. У человечества будет достаточно времени, чтобы победить Время.
Сильверберг Роберт