Такие же показания даёт д-р Кей:
«1) Я имел случай наблюдать влияние фабричной системы на здоровье детей при самых благоприятных обстоятельствах» (на фабрике By да в Брадфорде, наиболее благоустроенной фабрике этого города, где д-р Кей был фабричным врачом); «2) это влияние не подлежит сомнению и даже при столь благоприятных условиях оно приносило значительный вред; 3) в течение 1842 г. мной была оказана медицинская помощь трём пятым всех занятых на фабрике Вуда детей; 4) губительные последствия этой системы сказываются не столько в большом количестве калек, сколько в преобладании слабых и болезненных организмов; 5) всё это значительно улучшилось с тех пор, как на фабрике Вуда рабочий день для детей был сокращён до десяти часов».
Сам член комиссии д-р Лаудон, который приводит все эти показания, говорит следующее:
«С достаточной ясностью доказано, мне кажется, что детей заставляли работать безрассудно и немилосердно долго и что даже взрослые вынуждены были выполнять такое количество работы, которое едва ли по силам человеку. В результате многие умерли преждевременно, другие наделены на всю жизнь уродливым телосложением, и опасение, что от оставшихся в живых получится слабое потомство, с физиологической точки зрения более чем обосновано».
И наконец д-р Хокинс заявляет, касаясь Манчестера:
«Я думаю, что большинству путешественников бросаются в глаза малый рост, хилость и бледность, так часто встречающиеся у жителей Манчестера и прежде всего среди фабричных рабочих. Ни в одном городе Великобритании пли Европы я не видел такого очевидного отклонения от среднего национального типа в смысле сложения и цвета лица. Замужние женщины в поразительной степени лишены всех характерных особенностей английской женщины… Я должен признать, что все мальчики и девочки, приведённые ко мне с манчестерских фабрик, имели подавленный вид и бледный цвет лица; в выражении лиц не было и следа обычной подвижности, живости и веселья, свойственных юности. Многие из них мне говорили, что в субботу вечером и в воскресенье они не испытывают ни малейшего желания порезвиться на свежем воздухе, а предпочитают спокойно сидеть дома».
Приведём ещё другое место из доклада Хокинса, которое, правда, только наполовину сюда относится, но с таким же успехом может быть приведено здесь, как и в другом месте:
«Неумеренность, всевозможные излишества и отсутствие заботы о будущем — вот главные недостатки фабричного населения, и эти недостатки легко могут быть объяснены нравами, порождёнными современной системой, и почти неизбежно из неё вытекают. Всеми признано, что несварение желудка, ипохондрия и общая слабость — очень распространённые явления среди этой категории рабочих; после двенадцати часов однообразного труда вполне естественно желание прибегнуть к тому или иному возбуждающему средству, а когда в конце концов появляются вышеупомянутые болезни, рабочий всё чаще и чаще начинает искать забвения в спиртных напитках».
В отчёте приведены сотни примеров, подтверждающих все эти показания врачей и членов комиссии. Что рост юных рабочих задерживается трудом на фабрике — это подтверждено сотнями показаний. Так, Кауэлл, между прочим, приводит вес 46 семнадцатилетних юношей, учеников одной и той же воскресной школы: у 26 работавших на фабрике средний вес составлял 104,5 англ. фунтов, а у 20, тоже принадлежавших к рабочему классу, но работавших не на фабрике, средний вес был 117,7 англ. фунтов. Один из крупнейших манчестерских фабрикантов, вдохновитель борьбы фабрикантов против рабочих, если не ошибаюсь, Роберт Хайд Грег, сам однажды заявил, что, если так будет продолжаться, фабричные рабочие Ланкашира скоро превратятся в породу пигмеев{130}. Офицер, ведающий рекрутским набором (Тафнелл, стр. 59), заявляет, что фабричные рабочие мало пригодны для военной службы, что они худые и слабые и часто бракуются врачами. В Манчестере он с трудом находил мужчин ростом в 5 футов 8 дюймов, большинство имело только 5 футов 6–7 дюймов, между тем как в сельскохозяйственных округах большинство рекрутов имело 5 футов 8 дюймов (английский фут несколько меньше прусского, и эта разница составляет на 5 футов приблизительно 2 дюйма).
Под влиянием всех этих условий мужчины-рабочие очень быстро изнашиваются. Большинство к 40 годам уже неработоспособно, некоторые держатся до 45 лет и очень немногие — до 50. Помимо общей слабости организма неработоспособность вызывается ещё отчасти ослаблением зрения — вследствие работы у мюль-машины, при которой рабочему постоянно приходится следить за длинным рядом тонких параллельных нитей, сильно напрягая при этом зрение. Из 1600 рабочих, занятых на нескольких фабриках в городах Харпере и Ланарке, только 10 человек были старше 45 лет; из 22094 рабочих, занятых на различных фабриках в Стокпорте и Манчестере, только 143 человека были старше 45 лет. Из этих 143 человек 16 человек оставались на фабрике из особой милости, а один из них выполнял работу ребёнка. В одном списке прядильщиков из 131 человека только семерым было больше 45 лет, и тем не менее фабрикант, у которого они просили работы, отказал им всем по причине «преклонного возраста». Из 50 прядильщиков, забракованных в Болтоне, только двум было больше 50 лет, а средний возраст остальных был ниже 40 лет, и тем не менее они остались без работы из-за, якобы, преклонного возраста! Крупный фабрикант Ашуэрт в письме к лорду Эшли сам признаёт, что к 40 годам прядильщик уже не в состоянии выработать установленное количество пряжи и потому «иногда» получает расчёт; сорокалетних рабочих он называет «стариками»!{131} Такие же данные сообщает член комиссии Макинтош в отчёте 1833 г.: