* * *
О молодость!
Ты многокрыла, как стая.
О молодость!
Ты многорука, как боги.
Бывало, любимой
Коснешься устами,
И сердце, как колокол,
В сладкой тревоге.
Свечение звезд
И шумление сена,
Два сильных,
Два юных,
Любовь как арена.
И ты в ней не раб,
А хозяин всевластный,
Самсон-богатырь
И царевич прекрасный!
О, если б вернуться
На старые трассы!
Увы! Невозможно,
Порывы напрасны.
И горькая мудрость
Глаголет чуть слышно:
— Для мертвых готова
Сосновая крышка!
И все же
Не надо мне схимы смиренья,
Поставьте на скатерть
Цветущей сирени.
Да здравствует море
У мыса Пицунды,
Да здравствует жизнь
До последней секунды!
* * *
Иконописная такая,
Владимирская с ног до головы,
Кокетничая и лукавя,
Коснулась пятками травы.
Пошла в березовую рощу,
Открыто парня позвала.
Вот посмотреть бы, что за теща
Такую девку родила!
* * *
Нежность во мне растет,
Поливай ее солнцем и лаской,
Не согруби, не задень ее
Словом обидным!
Не урони — тонкий хрусталь разобьется,
Не затопчи — трава на лугу беззащитна,
Нежность мою береги,
Это твой и мой заповедник!
* * *
Мне нравятся подвески бересклета,
Горящие в осенний холод, в стынь.
Такие же носила ты все лето,
Идешь, бывало, а они: динь-динь!
Динь-динь! — звенят так нежно, невесомо,
Как тихая синичка в сентябре.
Я так люблю рассматривать их дома,
Когда густеет сумрак на дворе.
Я иногда прошу тебя: — Померяй! —
Ты к зеркалу, и там твое лицо.
Оно горит вечернею Венерой
И послано ко мне самим творцом.
В лесу осеннем невозможно грустно,
Сквозь сизый мрак намечен солнца диск,
И так пустынно, дико, захолустно,
И невозможно грустен чей-то писк.
Качаются сережки бересклета,
Дрозды рябину яростно клюют.
Знакомая осенняя примета
Мне говорит: — Спеши домой, там ждут!
* * *
Глаза твои степные, заполошные
Зеленою порошей припорошены,
Ты — трепетный и гибкий тополек,
Ты — вся порыв, и ты зовешь в полет.
В тебе живет большое милосердие,
И в то же время ты насквозь весенняя,
И музыкой персты твои наполнены,
И в них звучит знакомая мелодия.
Откуда ты? И кем, скажи, ты послана?
Не надо! Не ищи во мне апостола,
Я просто лирик и певец любви,
Мне откровенье — нежности твои.
Побудь со мной! Мне так легко, раскованно,
Я птицей пролетаю над просторами,
На полный мах расправлены крыла…
Как хорошо, что ты со мной была!
* * *
Мне сегодня не спалось,
Не вздремнул секунды малой.
Водопад твоих волос
Низвергался Ниагарой.
Тетива твоих бровей
То звенела, то смеялась.
В тонкой талии твоей
Нежность девичья скрывалась.
Ты стояла, прислонясь,
Как береза Подмосковья,
Заразительно смеясь,
Каждый жест твой был раскован.
Любовался я тобой —
И разрезом глаз, и статью,
Нежно льющейся волной
По сиреневому платью.
Ты была как сердолик,
Оттененный аметистом,
И светился гордый лик
На лице твоем пречистом.