Я присел на краешек стола и предложил ему сигарету.
— Я бросил курить. — Он покачал головой. — Боюсь рака легких. Каково тебе на свободе?
— Неплохо. Человек привыкает ко всему, даже к жизни вне тюремной камеры.
Минут десять мы болтали о пустяках, прежде чем я задал вопрос, ради которого зашел к Маршаллу.
— Скажи мне, Эд, кому принадлежит серый «роллс» с номерными знаками SAX?
— Это машина мистера Марло.
— Неужели? Это номер его машины?
— Совершенно верно. Чудо, а не машина.
В голове у меня что-то щелкнуло, память услужливо подсказала, откуда мне известна эта фамилия.
— Ты имеешь в виду Феликса Марло?
— Естественно.
— Разве он живет в Палм-Бей? Я-то думал, что он в Париже.
— Он купил здесь дом примерно два года назад. Переехал сюда по состоянию здоровья.
Вновь у меня гулко забилось сердце, но я постарался не выдать охватившего меня волнения.
— Мы говорим об одном и том же человеке? Марло, миллиардер, владелец крупнейших месторождений цинка и меди? Он, должно быть, один из самых богатых людей мира.
Маршалл кивнул.
— Да. Как я слышал, он тяжело болен. Я бы не поменялся с ним местами ни за какие деньги.
— А что с ним?
Маршалл скорчил гримасу.
— У него рак легких. Ему никто не может помочь.
Я посмотрел на свою сигарету, затем вдавил ее в пепельницу.
— Ему не повезло. Значит, он купил здесь дом?
— Да. Он купил Восточный берег, поместье Ира Крэнли. Дом он перестроил заново. Там отличное место: пристань, пляж, все свое.
Я хорошо помнил поместье Ира Крэнли. Тот был крупным нефтепромышленником и построил дом на самом краю бухты. Потом у него начались финансовые неурядицы, и поместье пришлось продать. Об этом шли разговоры во время моего суда. Я так и не узнал, кто же купил поместье.
Я достал новую сигарету.
— И это его «роллс»?
— У него не меньше десятка автомобилей.
— Отличная машина. Я сам не отказался бы от такой.
Маршалл кивнул лысеющей головой.
— Я тоже.
— А что за женщина сидела за рулем? Я не успел разглядеть ее. Блондинка, в больших зеленых очках.
— Должно быть, миссис Марло.
— Его жена? Она же совсем не старая… Ей года тридцать два — тридцать три. Марло ей в отцы годится. Я слышал о нем еще ребенком. Ему никак не меньше семидесяти.
— Больше. Это его вторая жена, он влюбился в нее в Париже. Забыл, кем она была, то ли кинозвездой, то ли манекенщицей. «Вестник» подробно писал о ней.
— А что случилось с первой женой?
— Погибла в автокатастрофе три года назад.
— А потом мистер Марло переехал сюда по настоянию врачей?
— Да. Его жене и дочери нравится в Калифорнии, а здешний климат полезен для его здоровья. Так говорят врачи. Мне-то кажется, что ему уже ничто не поможет.
— У него есть дочь?
— Конечно. От первого брака. Ей только восемнадцать, но она такая штучка… — Он подмигнул мне. — Я бы скорее взял ее, а не «роллс».
— Ну и ну. Я-то думал, что ты примерный семьянин.
— Так оно и есть, по тебе надо увидеть Одетт Марло. Перед ней не устоит даже покойник.
— Тогда стоит с ней познакомиться. — Я слез со стола. — Пожалуй, мне пора. Я и так задержался.
— Чем заинтересовала тебя эта семья, Гарри?
— Ты меня знаешь. Я увидел машину, женщину, во мне проснулось любопытство.
Я видел, что не убедил его, но Эд сам перевел разговор на деловую тему.
— Если тебя устроит временная работа, Гарри, нам нужны учетчики транспортного потока. Дней на десять, начиная с завтрашнего дня. Оплата — пятьдесят долларов в неделю. Пойдешь?
Я не колебался ни секунды.
— Благодарю, Эд, но я нашел себе кое-что получше. — Я улыбнулся. — Но все равно, благодарю за предложение.
По пути домой, сидя в автобусе, я перебирал в памяти то, что узнал от Эда Маршалла.
Жена одного из богатейших людей мира хочет предложить мне работу. Работу, сопряженную с риском, сказала она. Что ж, я мог пойти на риск, если плата окажется достаточно высока.
Автобус мчался вдоль пляжа, а я начал насвистывать себе под нос. Первый раз после выхода на свободу. Будущее уже смотрелось не так мрачно, как час назад.
Следующим утром, чуть позже девяти часов, я отправился в редакцию «Вестника». Нина сказала, что ей нужно отвезти расписанные горшки и она вернется не раньше полудня. Меня это устраивало. Мне не хотелось говорить с миссис Марло в ее присутствии. Перед тем, как рассказать Нине о предложенной мне работе, я хотел узнать, в чем она будет заключаться.
В библиотеке редакции работали две новенькие девушки. Они не знали меня, я — их. Я попросил принести подшивку «Вестника» за два последних года, начиная с прошлого января.
Довольно быстро я нашел все, что мне требовалось. Феликс Марло женился на Рее Пассари через пять месяцев после смерти первой жены. Рея была манекенщицей в Лидо. Марло влюбился в нее и предложил ей руку и сердце. Та согласилась стать его женой. Несомненно, она выходила замуж не за Марло, а за его деньги.
Я вернулся домой и стал ждать. Телефон зазвонил ровно в одиннадцать. Сердце у меня екнуло, дрожащей рукой я снял трубку.
— Мистер Барбер?
Тот же твердый, уверенный голос.
— Да.
— Мы встречались вчера.
Я решил, что пора показать ей, кто есть кто.
— Разумеется, миссис Марло, в баре «У Джо».
Последовала пауза. Не могу знать наверняка, но мне показалось, что у нее перехватило дыхание. Возможно, только показалось.
— Вы знаете пляжные кабинки на Восточном берегу? — спросила она.
— Да.
— Снимите кабинку. Крайнюю слева. Увидимся сегодня, в девять вечера.
— Я сниму кабинку и буду ждать вас, — ответил я.
В наступившей тишине я вслушивался в ее дыхание.
— Сегодня, в девять вечера, — повторила она, и в трубке раздались короткие гудки.
Я положил трубку и закурил. Интрига захватила меня. Определенный риск. Интересно знать, чего же она хочет. Может, ее кто-то шантажирует. Или ей нужно избавиться от наскучившего любовника. Я пожал плечами. Гадать не имело смысла.
Я посмотрел на часы. Десять минут двенадцатого. Я мог съездить на Восточный берег, снять кабинку и вернуться до приезда Нины.
Пляжные кабинки находились в ведении высокого, мускулистого Билла Холдена. Он не только следил за чистотой пляжа и убирал в кабинках, но и был спасателем. Кабинки на Восточном берегу скорее напоминали жилые домики. В них можно было даже ночевать. Они стояли рядком, вытянувшись вдоль моря.
Холден заулыбался, увидев меня.
— Привет, мистер Барбер, с возвращением вас.
— Благодарю. — Я пожал его руку. — Я хочу снять кабинку. Крайнюю слева. Она понадобится мне в девять вечера. Вы мне поможете?
— Мы закрываемся в восемь, мистер Барбер. Позже здесь никого не будет, но вы можете снять кабинку. На этой неделе на ночь никто не остается, поэтому ухожу и я. Ничего?
— Я не возражаю. Оставьте ключ под ковриком у двери. Я заплачу завтра.
— Как скажете, мистер Барбер.
Я оглядел пляж, усеянный загорелыми до черноты телами.
— Похоже, дела у вас идут неплохо.
— Я свожу концы с концами, но сезон мог бы быть и получше. Пожалуй, придется отказаться от этой затеи. После восьми тут уже никого нет. Как вы, мистер Барбер?
— Не жалуюсь. Ну, так я приду вечером. Увидимся завтра утром.
Я ехал домой и думал, что сказать Нине. Как объяснить ей мое ночное отсутствие? Наконец, я решил сказать, что буду считать машины для Эда Маршалла.
Так я и сделал, и от искренней радости Нины у меня защемило сердце.
— Он обещает пятьдесят долларов в неделю, — добавил я.
В половине девятого я вышел из бунгало и направился к гаражу. У нас был старенький «паккард», давно дышащий на ладан. С трудом заведя мотор, я дал себе слово, что на заработанные деньги первым делом куплю новую машину.