Ты знаешь, мне приказали на месяц прекратить работу. Врачи чем-то напугали товарищей. Я подчиняюсь.
Но вот приехал кинодраматург. Надо писать сценарий.
Я в этом деле — ребенок. Но ЦК [ЛКСМ] Украины обязало меня участвовать в его создании. Это ведь дело чести. Надо сделать комсомольский фильм ярким, волнующим. И на все нужны силы. А. я их истратил до предела. Нужна мобилизация. Перерыв. Потом — человеческий конвейер, от которого почти невозможно уйти.
И все же я безмерно счастлив, товарищ Анна. О таком повороте в моей жизни я даже не мог мечтать.
Когда буду в отпуску, напишу тебе много и более конкретно. Сейчас мысли разбегаются.
Привет всем.
Крепко жму твою руку, моя родная.
В основном я согласен с твоими критическими замечаниями. Я уже внес коррективы по этим замечаниям, зачеркнул шелуху, контрабандой проползающую.
Н. Островский.
25/V-35 г. г.
Сочи, Ореховая, 47.
224 А. С. Серафимовичу
27 мая 1935 года, Сочи.
Дорогой Александр Серафимович!
Вчера вечером меня посетил Григорий Иванович Петровский, председатель ЦИК Украины.
Для меня это — незабываемая встреча. Григорий Иванович отнесся ко мне с такой теплотой и вниманием, что я взволновался до глубины души. Мы беседовали с ним полтора часа.
На прощание он меня поцеловал и сказал: «Продолжай жить и зажигать сердца».
Об этой встрече напишу больше, когда сформируются мысли.
Николай Островский.
Сочи,
27 мая 1935 г.
225 Мариинскому
28 мая 1935 года, Сочи.
Товарищ Мариинский!
Вчера получил от Вас телеграмму следующего содержания: «Литературное агентство, созданное для размещения за границей произведений советских авторов, просит сообщить согласие передать нам исключительное право перевода издания «Как закалялась сталь» на иностранных языках за границей. Сообщите согласие, вышлем подписание договоров. Литаг Мариинский».
Я готов заключить с литературным агентством договор на перевод моего романа «Как закалялась сталь» на иностранные языки. Однако я хочу сделать это с ведома и санкции Союза советских писателей.
Поэтому прошу Вас, товарищ Мариинский, обратиться в Правление ССП, поставить в известность об этом товарища Щербакова и согласовать с ним этот вопрос.
После этого я подпишу санкционированный товарищем Щербаковым договор.
С товарищеским приветом!
Н. Островский.
28/V-35 г.
Г. Сочи, Ореховая, 47.
226 А. А. Караваевой
29 мая 1935 года, Сочи.
Милая Анна Александровна!
Твое большое письмо и второе от 18 мая получил.
Открытка, видимо, пропала. Я уже писал, что в основном я согласен с твоими критическими замечаниями о первых пяти главах. Весь сор я вычеркнул.
Еще раз даю тебе слово никому больше отрывков не давать, хотя меня атакуют со всех сторон. В частности, радиовещание. Ты, конечно, меня простишь за то, что я дал «Сочинской правде». Но это мне предложил сделать горком партии, чтобы оживить газету. Ты, конечно, сама знаешь, что это я делаю бескорыстно, без всякого умысла. Просто атакуют меня люди телеграммами, письмами. И я делал эти уступки.
Тебе послана стенограмма заседания бюро горкома. Я не скажу, чтобы мой отчет блистал какими-нибудь достоинствами особенными. Это была просто дружеская партийная беседа. Из стенограммы снята половина.
Как видишь, очень много хвалили, а никто не критиковал.
Последние дни у меня — стремительный человеческий конвейер.
Я заканчиваю свои дела и первого июня ухожу в «отпуск». Я устал без меры.
Старушка мать в санатории. Впервые за всю свою трудовую жизнь отдыхает, счастливая и радостная.
Крепко жму твою руку.
Буду обо всем писать.
Привет Марку, Соне и всем молодогвардейцам.
Если будешь случаем в ССП, то узнай судьбу моего членского билета и сколько нужно внести взносов (вступительного и членских) при его получении. Я переведу им деньги телеграфом.
Не забывай мне писать хотя бы изредка.
С коммунистическим приветом!
Н. Островский
29/V-35 г.
Сочи, Ореховая, 47.
227 И. А. Гориной
29 мая 1935 года, Сочи.