И наоборот, если мы ясно поймем теперь необходимость широкого привлечения новых организаторских талантов к делу управления государством, если мы, – исходя именно из принципов Советской власти, – двинем систематически вперед практикой испытанных деятелей в этой области, то мы сумеем в короткое время достигнуть того, что на основе принципов, развитых Советской властью, бросаемых в массы и массами проводимых затем под контролем представляющих массу членов советских учреждений, новый слой практических организаторов производства выдвинется, завоюет себе положение, займет подобающее ему руководящее место.
Глава Х
От трудовой повинности в применении к богатым Советская власть должна будет перейти, а вернее, одновременно должна будет поставить на очередь задачу применения соответственных принципов к большинству трудящихся, рабочих и крестьян. Здесь задача введения трудовой повинности представляет нам другую сторону. К этой задаче надо иначе подойти и на первый план выдвинуть не то, что должно быть осуществлено по отношению к богатым классам. Для нас не представляется безусловной необходимости в том, чтобы регистрировать всех представителей трудового народа, чтобы уследить за их запасами денежных знаков или за их потреблением, потому что все условия жизни обрекают громадное большинство этих разрядов населения на необходимость трудиться и на невозможность скопить какие бы то ни было запасы, кроме самых скудных. Поэтому задача установления трудовой повинности в этой области превращается в задачу установления трудовой дисциплины и самодисциплины.
В старом капиталистическом обществе дисциплину над трудящимися осуществлял капитал постоянной угрозой голода. И так как эта угроза голодом соединялась с непомерно тяжелым трудом и с сознанием трудящихся, что они работают не на себя, а на чужое благо, то обстановка труда превращалась в постоянную борьбу громадного большинства трудящихся против руководителей производства. На этой почве было неизбежно создание такой психологии, что общественное мнение трудящихся не только не преследовало плохую работу или отлынивание от работы, а, напротив, видело в этом неизбежный и законный протест или способ сопротивления непомерным требованиям эксплуататора. Если теперь буржуазная пресса и ее подголоски так много кричат об анархии среди рабочих, о распущенности их или о непомерных требованиях с их стороны, – то злостный характер этой критики слишком очевиден, чтобы на нем стоило долго останавливаться. Понятно, что в стране, в которой большинство населения так неслыханно наголодалось и измучилось, как население России за последние три года, – понятно, что целый ряд случаев полного упадка настроения и полного упадка всякой организованности был совершенно неизбежен. Требовать в этом отношении быстрого перехода или надеяться на то, что перемены в этом отношении можно достигнуть несколькими декретами, было бы столь же нелепо, как если бы призывами пытались придать бодрость духа и трудоспособность человеку, которого избили до полусмерти. Только Советская власть, самими трудящимися создаваемая и считающаяся с нарастанием оздоровления среди трудящихся масс, в состоянии будет провести в этом отношении коренные изменения.