Все силы международных капиталистов хотят нам дать этой весной последний бой. К счастью, это силы дряхлеющего, умирающего, безнадежно больного старика – международного капитализма. Но, как бы то ни было, сейчас военные силы, скопленные против нас, чрезвычайно велики. В частности, Колчак двинул теперь все свои резервы, он имеет у себя добровольцев-белогвардейцев, банды очень внушительных размеров, он имеет помощь Англии и Америки оружием и припасами в громадных размерах. Вот почему создавшееся положение требует от нас ясного сознания трудности положения Советской республики.
Мы уверены, что трудящиеся массы поняли из-за чего идет война. Они знают, что эти несколько месяцев решат судьбу и нашей революции и, в значительной степени, международной революции, что эта попытка капиталистов сломить Советскую Россию потому так обострилась, потому они с таким бешенством нападают на нас, что они знают, что внутри у них стоит тот же враг – большевистское движение. Оно у них также быстро и неудержимо растет.
Что делает наше положение особенно трудным, что заставляет еще и еще раз призвать на помощь всех сознательных рабочих, так это затруднения в продовольствии и транспорте. Транспорт четыре года разрушался империалистической войной, и в стране, столь отсталой, как Россия, следы этого разрушения до сих пор не поправлены и поправить их иначе, как долгими месяцами или, может быть, даже годами самой упорной работы – нельзя. А работать без топлива нет возможности. Лишь в последнее время мы начали получать уголь из Донецкого бассейна. Вы знаете, что в Баку нефть у нас отбили англичане. Они, захватив часть судов на Каспийском море и завладев Грозным, мешают нам воспользоваться нефтью. Без топлива же ни промышленность, ни железные дороги не могут работать. Приходится напрягать все усилия.
Мы еще раз говорим всем товарищам: на работу по продовольствию и транспорту нужно привлечь больше сил. Работа по транспорту стоит так, что на востоке России, за Волгой, у нас несколько миллионов пудов хлеба, – 10–20 миллионов уже ссыпано и заготовлено, но мы не можем его подвезти. Часть этого хлеба мы потеряли благодаря последнему продвижению колчаковских войск, захвативших Уфу и вынудивших к отступлению наши войска. Эта потеря чрезвычайно чувствительна и тяжела. Работа по транспорту требует величайшего напряжения. Нужно, чтобы рабочие на каждом собрании ставили себе вопрос: чем мы можем помочь транспорту? Не можем ли мы заменить мужчин женщинами на здешних работах и двинуть мужчин либо в ремонтные мастерские, либо на помощь железнодорожникам? Как это сделать – виднее рабочим, которые знают, кого и на какую специальность поставить. Это виднее людям практики, которые должны изыскивать новые и новые средства помощи. Мы надеемся и мы уверены, что в последнее время наш Комиссариат путей сообщения вместе с Комиссариатом продовольствия известных успехов уже добились. Товарный месяц – прекращение пассажирского движения, как ни клевещут наши враги, улучшение уже дал, но надо напрячь в десять раз больше усилий, чтобы добиться больших успехов. Вчера в «Известиях» были напечатаны цифровые данные. Я приведу главные. В начале марта в Москву прибывало в среднем 118 вагонов с продовольствием в день, из них 25 были с хлебом. В конце марта в день стало прибывать по 209 продовольственных вагонов, в том числе 47 с хлебом. Это значит почти удвоение. Это значит, что такая тяжелая мера, как запрещение пассажирского движения, была принята правильно. Это значит, что мы помогли голодному населению Москвы, Петрограда и всей промышленной области. Но это далеко еще не все, что можно сделать. А дальше, когда распутица станет полной, предстоит гораздо более трудное и голодное время. Вот почему мы говорим, что тут нужна работа самая неослабная и энергичная. Нам нужно, главным образом, рассчитывать не на работников из интеллигенции, которые хотя и пошли к нам на службу, но среди которых все-таки много работников негодных, а на массы рабочих.
Нам нужно считаться и с положением на Украине. В продолжение года, когда вся Украина была под немцами и весь Дон был в таком тяжелом положении, мы испытали слишком много. Сейчас наше положение улучшается. На Украине у нас есть 258 миллионов пудов хлеба, из которых 100 миллионов пудов уже пущены в разверстку, но все дело в том, что на Украине крестьяне страшно запуганы немцами и немецкими грабежами. Я слышал, что крестьяне там до того запуганы немцами, что до сих пор, несмотря на то, что они знают о положении Советской власти здесь, они не смеют взять помещичьи земли. Между тем уже наступает время весенней обработки земли. Украинские же крестьяне до такой степени испробовали на своей спине все ужасы немецких грабежей, что до сих пор они крайне нерешительны. Нужно сказать, что там все время шла партизанская война. Эта война идет на юге и сейчас. Там нет регулярных войск. Благодаря отсутствию регулярных войск, там до сих пор нет полной победы. Мы двинули туда наши регулярные войска, но этого мало. Нужно работу усилить значительно, и поэтому я должен вам сказать, что каждое рабочее собрание должно ставить определенно вопрос о продовольствии и вопрос о транспорте. Нам нужно в ближайшее время решить вопрос, как помочь положению и как использовать то, что мы можем сейчас использовать.