— Глитч, Лаки, но вы же тоже считаете, что все это не правильно?
— Ну-у… Мне тоже не нравится тот факт, что они убили подростков. Не зная подробностей, я бы, наверное, поступил иначе, но раз те собирались атаковать и были из той мудацкой секты… — Глитч потер затылок, не зная, как лучше подобрать слова, чтобы не задеть Харта. Но в конце концов он решил сказать то, что думает. — Извини, Харт. Но между братьями и чужаками я выберу братьев.
— Да любой бы выбрал! Но можно было найти другой выход, не предавая своих и не убивая невинных. Лаки, ну хоть ты то со мной согласен?..
— Не знаю. А разве есть разница между ребенком и взрослым, если оба враги?
Простой ответ Лаки заставил косо посмотреть на него даже ударных, разделяющих его позицию. Но Харт и вовсе отказывался верить тому, что услышал. Казалось, еще недавно все они осуждали поступок, совершенный этими тремя. А сейчас каждый в той или иной степени был готов закрыть на это глаза.
— Если… если для вас все это норма… — специалист указал пальцем на тела детей, — … то я не знаю, что и думать. Может, это со мной что-то не так? Раз большинство согласно, что в случившемся нет ничего такого, то давайте проясним… Мы защитники или убийцы?
— … Харт, не надо.
— Нет, командир, я скажу. Мы все тут ударные, — смотря на своих братьев, Харт вышел вперед и ударил себя кулаком в грудь. — Получив самосознание, каждый из нас стал по-другому относиться к своим поступкам. То, что мы делали, преследует нас до сих пор. А все потому, что в каждом ударном была заложена мораль, которая позже переросла в наш кодекс чести. И сделанное ими противоречит тому, чему мы, как ударные, должны следовать!
— Кодекс — это лишь неписанные законы. Наш ориентир, указывающий на то, что правильно, а что нет. Но иногда мы встаем перед выбором, когда невозможно поступить в соответствии с нашей моралью, — Дрозд возразил Харту, хотя также считал кодекс чести неотделимой частью ударных. — Мы знаем, что это не правильно… Но на их месте мы бы все поступили так же.
— Тогда за что мы сражаемся⁈ Разве даже создатели не говорили, что не хотят устраивать тиранию страха⁈ Так почему мы совершаем поступки, за которые нас будут проклинать⁈ Мы хотим запомниться людям убийцами детей или теми, кто принес этому миру процветание⁈
Произнося слова всеми фибрами своей души, Харт изо всех сил старался вернуть братьев на правильный путь. И судя по тому, как они начали переглядываться, сказанное специалистом подействовало на них должным образом. Или хотя бы заставило задуматься.
— Пф, — но брезгливый пшик, вылетевший из уст Моржа, указывал на обратное.
— Хочешь что-то добавить? По-моему, ты уже достаточно ска…
— Ты сам заявил, что мы все тут ударные. За язык тебя никто не тянул, так что заткнись и слушай. Ибо меня уже достало то, какие сопли ты тут разводишь. Извини…
Капрал начал с грубости, но под конец решил смягчить ситуацию. Ему не хотелось ссориться с братом, но и дальше молча слушать его высказывания он просто не мог.
— Считаю ли я совершенное ужасным? Да. Хотел бы я, чтобы все сложилось по-другому? Конечно. Но я бы никогда не поступил иначе при подобных обстоятельствах! — выйдя вперед, Морж подошел прямо к Харту и ткнул того пальцем в грудь. — Ты проявляешь слишком много эмпатии к врагу. С нашей репутацией они бы нас никогда не пожалели.
— Ты этого не знаешь. Ты не оставил шанса это выяснить!
— Еще как знаю, Харт! Ты разве не помнишь, сколько молодых парней пришло воевать за Теократию в Слеим? Многим даже 18 не было, а они уже творили зверства похлеще крестоносцев! А тот мужик в багажнике? Когда-то он тоже был ребенком, а сегодня хвастался, как убивал наших братьев и сбрасывал их тела в реку! Я и не говорю про этих «детей». Радикалы уже через несколько лет сделали бы из них прирожденных убийц, с которыми потом все равно пришлось бы разбираться. И даже так я все равно не хотел их убивать! Но я сделал выбор и отдал приказ Джи и Третьему, потому что ничего другого попросту не оставалось… Однако ты этого не поймешь, потому что, судя по всему, для тебя важнее какие-то люди, чем собственные братья!
Переполненный злобой, Морж махнул рукой и открыл дверь в машину, после чего забросил свою винтовку на переднее сидение.
— Я бы с радостью продолжил мусолить эту тему, но мы слишком долго стоим на открытой местности и ничего не делаем. Не удивлюсь, если после недавней стрельбы за нами уже кто-то следит!
— Эй, мы еще не закончили!
Харт хотел было подбежать к капралу и помешать тому сесть в броневик. Но в последний момент Морж сам развернулся к нему и оттолкнул от себя.