В промышленном округе Силезии произошли весьма серьезные волнения; рабочее население данной местности, целиком зависящее от производства льняных тканей и испытывающее тяжелую нужду, так как оно не в состоянии выдержать конкуренцию изделий английской машинной промышленности, с некоторого времени оказалось в положении, подобном положению английских ручных ткачей. Задавленные гнетом конкуренции, машинного производства и алчных предпринимателей, рабочие в конце концов подняли восстание в Петерсвальдау (Силезия), разрушили дом одного предпринимателя и были разогнаны лишь прибывшими войсками. В Лангенбилау произошли волнения подобного же характера; войска встретили отпор со стороны народа и смогли восстановить порядок, только получив подкрепление и открыв огонь по восставшим, из которых несколько человек было убито. В других округах происходили бурные собрания, даже в столице провинции (Бреслау {Современное название Вроцлав}) спокойствие было нарушено.
Таким образом, становится очевидным, что последствия фабричной системы, прогресса машинной техники и т. д. для рабочего класса на континенте совершенно те же самые, что и в Англии: угнетение и изнурительный труд — для большинства, богатство и благополучие — для немногих; неуверенность в завтрашнем дне, недовольство и возмущение имеют место и на холмах Силезии точно так же, как в перенаселенных городах Ланкашира и Йоркшира.
Печатается по тексту газеты
Перевод с английского
Написано Ф. Энгельсом в середине июня 1844г
Напечатано в газете «The Northern Star» №346, 29 июня 1844г с пометкой редакции «От нашего собственного корреспондента»
Ф. Энгельс. ДАЛЬНЕЙШИЕ ПОДРОБНОСТИ О ВОЛНЕНИЯХ В СИЛЕЗИИ
Волнения начались, как я уже писал в своей последней корреспонденции, в Петерсвальдау, округе Райхенбах, центре промышленной части Силезии. Ткачи собрались перед домом одного из самых респектабельных предпринимателей по имени Цванцигер, распевая песню, в которой осуждалось его обращение с рабочими и которая, по-видимому, была сочинена по этому случаю. Г-н Цванцигер послал за полицией и добился ареста нескольких зачинщиков; толпа народа перед его домом все увеличивалась, с угрозами требуя освободить арестованных, а поскольку их не освободили, она тут же принялась за разрушения. Двери были сорваны, окна выбиты, толпа ворвалась в дом, уничтожая все, что встречалось на ее пути. Домашние Цванцигера едва успели спастись, в них непрерывно швыряли камнями, так что женщин пришлось прикрыть подушками и перинами и отправить в карете в Швейдниц. Туда также были посланы гонцы, чтобы призвать на помощь войска, но командир ответил, что он ничего не может сделать без приказа провинциальных властей в Бреслау. Народ тем временем полностью разрушил жилой дом г-на Цванцигера, а затем ворвался в складское помещение, где уничтожил все конторские книги, векселя и другие документы, выбросил наличные деньги в сумме более 1000 фунтов стерлингов на улицу, где они были подобраны шайкой контрабандистов из Богемии, перешедших границу в расчете поживиться чем-нибудь во время волнений. Кипы и мешки хлопка так же, как пряжа и готовые изделия, были, насколько возможно, уничтожены или приведены в негодность, а машины на близлежащей фабрике совершенно разбиты.
Покончив с этим, восставшие покинули развалины разрушенных строений и двинулись в Лангенбилау; рабочие этого города тотчас присоединились к ним, местная фабрика и склад, принадлежащие г-ну Диригу, подверглись нападению. Г-н Дириг сперва пытался откупиться, но, уплатив часть условленной суммы, он узнал, что войска находятся в пути, и сразу же отказался от выплаты остальной части. Толпа немедленно ворвалась в дом и разрушила все, точно так же, как это было сделано в Петерсвальдау. Тем временем подоспел отряд пехотинцев в 160 человек и гражданские власти; был зачитан акт о мятеже, в ответ народ засыпал солдат градом камней, тогда последовала команда открыть огонь, и 12 человек из восставших было убито и многие ранены. Разъяренная толпа бросилась на солдат и ранила камнями стольких из них, что командир, которого стащили с лошади и жестоко избили, вынужден был отступить вместе со своим отрядом, чтобы дождаться подкреплений, в то время как разрушение имущества еще продолжалось. Наконец, появились два батальона пехоты, рота стрелков, небольшое подразделение кавалерии и артиллерии, и восставшие были разогнаны. Дальнейшие попытки подобного рода были подавлены войсками, занявшими город и его окрестности, и, как обычно бывает, когда все уже закончилось, на сцену выступили местные власти с соответствующими обращениями, объявили округ на осадном положении и пригрозили самым страшным наказанием за любое нарушение общественного порядка.