Мы не собираемся оспаривать права г-на генерального про-курора защищать своих служащих, это полностью отвечает духу иерархических порядков. Но мы вовсе не обязаны руко-водствоваться подобными соображениями.
Уже более трех недель тому назад, как мы отметили выше, судебный следователь заявил, что следствие закончено. Через два дня после заключительного допроса обвиняемых Лассаля неожиданно опять вызвали к следователю. Ему предъявляют письмо, в котором он в ноябрьские дни требовал присылки в Дюссельдорф вооруженного подкрепления. Он не отрицает, что писал это письмо, и на этом основании следствие начинается заново. Этому дополнительному следствию обвиняемые обязаны тем, что их дело не будет слушаться на ближайшей сессии суда присяжных. Именно так гласит заявление, сделанное сегодня г-ном Николовиусом депутации.
Все ясно. Если бы это злополучное письмо, которое повлекло за собой новые допросы свидетелей, в результате чего определе¬ние обвинительного сената настолько запоздало, что уже нельзя было в течение ближайших трех недель провести все необходи¬мые приготовления к открытому процессу; если бы этот доку¬мент попал в руки руководивших следствием органов прокура-
ПРОЦЕСС ЛАССАЛЯ
177
туры хотя бы ко времени, когда следствие уже приближалось к концу, и если бы г-н государственный прокурор фон Аммон I незамедлительно передал его судебному следователю для ис-пользования при следствии — тогда некого было бы упрекать и обвиняемые могли бы лишь клясть свою горькую судьбу, кото-рая так поздно подбросила уже и без того столь разросшемуся следствию новый материал. Но дело обстоит вовсе не так.
Письмо, якобы вызвавшее всю эту затяжку, почти три не-дели находилось в руках господина фон Аммона, который все это время не удосужился передать его следователю. Таким об¬разом, сделав так, чтобы время, которого вполне хватило бы на подготовку дела к ближайшей сессии ежеквартального су¬да присяжных, истекло, г-н государственный прокурор исполь-зовал это для того, чтобы вслед за окончанием одного след¬ствия дать повод начать новое. Г-н государственный прокурор не будет отрицать истинности этого факта; он сам уже при¬знал, что в течение длительного времени письмо спокойно лежало у него в шкафу.
Итак, мы спрашиваем: не было ли у г-на фон Аммона явного умысла таким способом затянуть процесс? Разве он не повинен в явно преднамеренной затяжке? Мы, по крайней мере, не можем найти мотивы, оправдывающие непредъявление следствию пред¬ставителем прокуратуры в течение нескольких недель документа, которому он сам придает величайшее значение. И хотя нам, правда, говорят, что г-н государственный прокурор использо¬вал эти три недели для получения предварительной информа¬ции, мы считаем безответственным стремление получить только информацию в том случае, когда следствие уже ведется и только оно одно компетентно получать необходимые данные по составу преступления.
Нам кажется, что истинным мотивом подобного поведения является лишь боязнь открытого судебного разбирательства, которое, по примеру уже проведенных за последнее время про-цессов в Кёльне170, может закончиться в пользу обвиняемых, а также тайная надежда на скорую амнистию, которая кое для кого, разумеется, предпочтительнее оправдания по суду.
Написано К. Марксом S марта 1849 г.
Напечатано в «Neue Rheinische Zeitung» M 238£ в марта 1849 г.
Печатается по тексту газеты Перевод с немецкого На русском языке публикуется впервые
178 ]
ПОБЕДА МАДЬЯР
Кёльн, 5 марта. Мадьярские сообщения о войне в Венгрии, по словам «Kölnische Zeitung», являются сплошной «фантазией» и «смехотворными россказнями». Это тем более странно, что бравая уроженка Кёльна до сих пор еще ни разу не доказала, что хотя бы одно из этих сообщений является вымыслом. Да и как бы она могла это сделать? Ведь до сих пор всегда спустя три дня приходили подтверждения мадьярских сообщений!
Мы поступили иначе, чем «Kölnische Zeitung». Решительно став с самого начала на сторону мадьяр, мы никогда не позво-ляли нашим симпатиям влиять на оценку мадьярских сообще-ний. Не считая эти сообщения ни россказнями, ни святой исти-ной, мы сопоставляли их с другими известиями и критически определяли их достоверность. И тут мы, конечно, установили, что в главном они всегда были достоверны, что они каждый раз, через короткое время, прямо или косвенно, подтверждались австрийскими бюллетенями.
После этого предисловия мы открываем свое сегодняшнее венгерское сообщение известием, что, согласно мадьярской кор-респонденции «Breslauer .Zeitung», Бем одержал блестящую победу над Пухнером и 15 февраля штурмом взял Герман-штадт. Это известие почерпнуто из венгерского «Moni¬teur» пъ («Közlöny») от 21 февраля. В Дебрецене эта победа была 20-го отпразднована пальбой из пушек и молебном. Бем полу¬чил во время битвы два пулевых ранения в левую руку, из-за чего ему пришлось ампутировать три пальца. «От русских в Трансилъвании больше не осталось и следа». Пухнер, как сооб-щается1 бежал в Темешвар.