Насчет «гарантирования А. на 1/2 года» буду выяснять, сколько ему надо денег***. На глаз тут решать нельзя. На «поездки» и жизнь 1/2 года не хватит; видно из одной поездки. Транспорт шел и пойдет без него через его агентов. И, раз он не едет домой, полезнее съездить на 1/2 года в Америку, чем сидеть без дела среди бездельной сволочи и нервничать.
Сплетники и К° даже здорового мужика изведут, а Ваши планы не делу служат, а вредят делу.
(Зина +
Ин.**
и т. д.)
Salut. Ленин
Написано 19 мая 1916 г.
Послано из Цюриха в Берн Печатается впервые, по рукописи
* См. настоящий том, стр. 226. Ред.
** Инесса. Ред.
*** См. настоящий том, стр. 226. Ред.
229
Г. Е. ЗИНОВЬЕВУ. 21 МАЯ 1916 г.
228
Г. Е. ЗИНОВЬЕВУ
21. V. 1916.
Дорогой Григорий!
Превращать нашу переписку в пикировку я не желаю. Вопрос стоит серьезный, и, хотя я не раз уже говорил о нем, повторю в силу необходимости.
После более чем полугодовой работы с «издателями» (Киевскими) и нескольких месяцев всестороннего обдумывания этого опыта, редакция ЦО написала им зимой 1915 г. письмо, которое и Вы подписали. В этом письме редакция ЦО заявила, что отказывается от участия в «Коммунисте» в силу целого ряда чрезвычайно обстоятельно изложенных соображений, которые заняли в нашем письме очень много места и сводились к тому, что брать на себя партийную ответственность мы за таких соредакторов не можем, что отношение их к делу непартийное, что временную пробу спеться приходится счесть неудавшейся.
Мы решили выпустить «Сборник «Социал-Демократа»».
Затем у Вас явились колебания, приведшие к последней нашей беседе в Кинтале. Я сделал Вам уступку, согласившись на попытку восстановления отношений на условиях
(1) договора редакции ЦО с издателями от книжки к книжке; (2) отказа их от групповой позиции «империалистически-экономического» характера и от ихней «игры» на разногласиях с Радеком и пр.
Условия эти записаны не были, и Вы оспариваете теперь их. Но спор этот стал неважен после того, как Вы сами письменно изложили, в проекте письма к А., Ваши условия, и издатели даже этих условий не приняли! (а Вы уверяли меня, что дело тут решенное, что они на равноправии настаивать не будут!).
Факт, следовательно, тот, что если даже после нашего свидания в Кинтале принять Ваше «толкование», т. е. что я ставил условия бoльшие, чем Вы, то и Ваши, меньшие, условия издателями отвергнуты.
230
В. И. ЛЕНИН
Само собою разумеется, что Ваш прямой и безусловный долг был после этого всеми силами напасть на издателей, порвать с ними окончательно и употребить всяческие усилия, чтобы доказать Александру невозможность иметь дело с этими гг., как редакторами руководящего журнала.
Вместо этого Вы предлагаете сдаться им, отказаться от всяких условий, взять назад Вами же подписанное письмо от редакции ЦО! И это - под предлогом, что «их не стоит брать всерьез»: на деле Вы предлагаете, чтобы Вашу политику не брали всерьез, Вы сводите письмо редакции черт знает к чему, отрекаетесь от себя и даете право издателям сделать вывод, что редакция ЦО самодурствовала!
Это уже не только колебания, это такие колебания в кубе, которые превращаются в нечто гораздо худшее.
Мне остается только повторить последний раз, почему я не иду в «Коммунист», считаю это антипартийным и вредным, почему я остаюсь на позиции письма редакции ЦО о разрыве с издателями.
С издателями мы заключили временную «федерацию», так и назвав это «федерацией» и оговорив совершенно определенно ее временный характер, «в виде опыта». Когда мы заключали этот временный союз, издатели высказывались против шатаний Бухарина (на конференции в Берне в марте 1915 300), и ни единого факта, указывающего на сплочение этой группы троих (издателей + Бухарина) с особыми взглядами, не было.
После первой же книжки журнала такое сплочение у них произошло, и когда я, после долгой предварительной переписки, назвал их направление «империалистическим экономизмом», Вы мне написали, что согласны. Это было в марте 1916 г. Этим было подтверждено еще раз обстоятельнейшее зимнее письмо редакции ЦО.
Партийное - и международное - положение теперь таково, что ЦК должен про- должать идти вперед самостоятельно, не связывая себе руки ни в русских, ни в между- народных делах. «Издатели», никуда не годные как литераторы и как политики (что вынуждена была