IV. ФЕТИШИСТСКИЙ ХАРАКТЕР ТОВАРА И ЕГО ТАЙНА
На первый взгляд товар кажется тривиальной и понятной вещью. Наш анализ, напротив, показывает, что это очень слож-ная вещь, полная метафизических тонкостей и теологических ухищрений. Как потребительная стоимость, он не заключает в себе ничего загадочного, будем ли мы рассматривать его с той точки зрения, что он своими свойствами удовлетворяет человеческие потребности или что эти свойства были приданы ему человеческим трудом. Очевидно, что человек своей деятельностью видоизменяет вещества, доставленные природой, таким образом, чтобы они были ему полезны. Форма дерева, напри¬мер, изменяется, если делают из него стол. Тем не менее стол остается деревом, обыденной и чувственно воспринимаемой вещью. Но как только он начинает выступать как товар — тут уже совсем другое дело. В одно и то же время он чувственно воспринимаемый и чувственно невоспринимаемый; ему уже недостаточно стоять ногами на земле; он уже становится, так сказать, на свою деревянную башку перед лицом других това¬ров и предается капризам более причудливым, чем если бы он пустился в пляс.
Мистический характер товара, следовательно, не проистекает из его потребительной стоимости. Он не проистекает также из свойств, которые определяют стоимость. Во-первых, на самом деле, как бы различны ни были отдельные виды полезного труда или производительной деятельности, это физиологическая ис¬тина, что они являются прежде всего функциями человеческого
7 М. и Э., т. 49
174
К. МАРКС
организма и что всякая такая функция, каковы бы ни были ее содержание и ее форма, есть, в сущности, затрата человече¬ского мозга, нервов, мускулов, органов чувств и т. д. Во-вто¬рых, что касается того, что служит для определения количе¬ства стоимости, то есть продолжительности этой затраты, или количества труда, то нельзя отрицать, что это количество труда совершенно отчетливо отличается от его качества. При всех общественных укладах человека должно было интересовать то время, которое необходимо для производства средств потребления, хотя и не одинаково на различных ступенях цивилизации х). Наконец, раз люди так или иначе работают друг на друга, их труд тем самым получает общественную форму.
Итак, откуда же возникает загадочный характер продукта труда, как только он приобретает форму товара? Очевидно, из самой этой формы.
Равенство различных видов человеческого труда приобре¬тает форму качества — стоимости продуктов труда; измерение индивидуальных видов труда их продолжительностью приобретает форму величины стоимости продуктов труда; наконец, отношения производителей, в которых проявляется общественный характер их труда, приобретают форму общественного отношения продуктов труда. Вот почему эти продукты превращаются в товары, то есть в такие вещи, которые воспринимаются и не воспринимаются нашими чувствами, то есть в общественные вещи. Так световое воздействие какого-нибудь предмета на глазной нерв представляется не как субъективное раздражение самого нерва, а как чувственно воспринимаемая форма какой-либо вещи, которая существует вне нашего глаза. Следует добавить, что в акте видения свет действительно отбрасывается одним внешним предметом на другой предмет, на глаз; это физическое отношение между физическими вещами. Но форма стоимости и отношение стоимости продуктов труда абсолютно ничего общего не имеют с их физической природой. Это только определенное общественное отношение людей между собой, которое приобретает здесь фантастическую форму отношения вещей. Чтобы найти аналогию этому явлению, надо было бы забраться в туманные области религиозного мира. Там про¬дукты человеческого мозга представляются самостоятельными предметами, одаренными собственной жизнью, имеющими связь с людьми и друг с другом. То же самое происходит в мире това-
•> У древних германцев арпан земли измеряется трудом одного дня; отсюда название арпана: Tagewerk, Mannewerk и т. д. (Juraale или jumelle, terra jurnalls или diurnalis). Между прочим, выражение «journal» земли существует все еще в некоторых частях Франции.
[ФРАГМЕНТЫ ИЗ ФРАНЦУЗСКОГО ИЗДАНИЯ I т. «КАПИТАЛА»] 175
ров с продуктами человеческих рук. Это можно назвать фетишизмом, который присущ продуктам труда, коль скоро они выступают как товары, фетишизмом, который неотделим от этого способа производства.