с) Третья особенность эквивалентной формы: частный труд становится формой своей противоположности, трудом в непосредственно общественной форме.
Продукты труда не становились бы товарами, если бы они не были продуктами самостоятельных частных работ, выпол¬няемых независимо друг от друга. Общественная связь этих частных работ существует вещественно, поскольку они суть звенья естественно сложившегося общественного разделения труда и потому своими продуктами удовлетворяют различные потребности, из совокупности которых состоит тоже естественно сложившаяся система общественных потребностей. Но эта вещественная общественная связь частных работ, выпол¬няемых независимо друг от друга, опосредствуется только обменом их продуктов и потому осуществляется только бла¬годаря этому обмену. Поэтому продукт частного труда име¬ет общественную форму лишь постольку, поскольку он имеет стоимостную форму, а следовательно, и форму обмениваемое™ на другие продукты труда. Непосредственно общественную форму он имеет в том случае, когда его собственная телесная, или натуральная, форма есть в то же время форма его обмениваемости на другой товар или когда он имеет значение стои¬мостной формы для другого товара. А это происходит, как мы видели, с продуктом труда только тогда, когда он в результате стоимостного отношения к нему другого товара находится в эквивалентной форме, или играет по отношению к другому товару роль эквивалента.
* и появление одного вместо другого. Ред.
ФОРМА СТОИМОСТИ
149
Эквивалент имеет непосредственно общественную форму, по¬скольку он имеет форму непосредственной обмениваемости на другой товар, и он имеет эту форму непосредственной обмени¬ваемости постольку, поскольку он для другого товара имеет значение стоимостного тела и потому чего-то равного. Поэтому и содержащийся в нем определенный полезный труд имеет значение труда в непосредственно общественной форме, то есть труда, обладающего формой равенства с трудом, содержа¬щимся в другом товаре. Определенный, конкретный труд, например, труд портного, может обладать формой равенства с трудом другого рода, содержащимся в товаре другого рода, например, в холсте, лишь постольку, поскольку его определен¬ная форма служит выражением чего-то такого, что действи¬тельно образует равенство разных видов труда, или составляет нечто равное в них. Равны же они лишь постольку, поскольку они представляют собой человеческий труд вообще, абстрактно-человеческий труд, то есть затрату человеческой рабочей силы. Так как, стало быть, определенный конкретный труд, содер¬жащийся в эквиваленте, как уже показано, имеет значение определенной формы осуществления или проявления абстрактно-человеческого труда, то он обладает формой равенства с дру¬гим трудом, и потому он, будучи частным трудом, как и вся¬кий другой труд, производящий товары, есть тем не менее труд в непосредственно общественной форме. Именно поэтому он и представлен в продукте, который может непосредственно обмениваться на другой товар.
Обе последние особенности эквивалентной формы станут для нас еще более понятными, если мы обратимся к великому иссле¬дователю, впервые анализировавшему форму стоимости на¬ряду со столь многими формами мышления, общественными формами и естественными формами, и притом в большинстве случаев удачнее, чем это делали его позднейшие последова¬тели. Это — Аристотель.
Прежде всего, Аристотель совершенно ясно указывает, что денежная форма товара есть лишь дальнейшее развитие про¬стой формы стоимости, то есть выражения стоимости одного товара в каком-либо другом товаре; в самом деле он говорит: • «5 лож = 1 дому» («xXtvai uévis avti otxtaç») «не отличается» от:
«5 лож = такому-то количеству денег» («xXtvai TCVTS avti… oaoo ai IISVTE vdivai») 60.
Он понимает, далее, что стоимостное отношение, в котором заключается это выражение стоимости, свидетельствует, в свою очередь, о том, что дом качественно приравнивался к ложу и что эти чувственно различные вещи без такого тождества их
150
К. МАРКС
сущности не могли бы относиться друг к другу как соизмери¬мые величины. «Обмен», — говорит он, — «не может иметь места без равенства, а равенство — без соизмеримости» («OUT’ IOOTTJÇ |ATJ OUOTJÇ oufijisTptac»). Но здесь ou останавливается в затруднении и прекращает дальнейший анализ формы стоимости. «Однако в действительности невозможно («т^ т,ем oov акгргих àBuvaiov»), чтобы столь разнородные вещи были соизмеримы», то есть качественно равны. Такое приравнивание может быть лишь чем-то чуждым истинной природе вещей, следовательно лишь «искусственным приемом для удовлетворения практической потребности».