— Ты считаешь, что стоит ей узнать, и ты попался?
— Точно и бесспорно. И ничего не смогу сделать. Если девушка думает, что ты ее любишь, и она приходит и говорит, что расплевалась со своим женихом и теперь готова ударить по рукам с тобой, что тебе остается, кроме как жениться? Надо же быть вежливым.
— М-да. Понятно. Положение сложное. А как бы так устроить, чтобы она не узнала? Получив известие, что он не приехал в «Деверил-Холл», она, конечно, захочет навести справки?
— И справившись, неизбежно обнаружит страшную правду. Так что у нас остается только Дживс.
— Думаешь, он сумеет помочь?
— Дживс никогда не подводит. У него голова 14-го размера, он ест рыбу тоннами и шествует, непостижимый, и чудеса творит.[55] Вон он идет, и видишь, какой у него жутко умный вид? Ну, Дживс? Нашли выход?
— Да, сэр, но…
— Ага, что я говорил? — обратился я к Тараторке. Но потом умолк и нахмурил брови. — Кажется, вы сказали «но», Дживс? При чем тут «но»?
— При том, сэр, что я испытываю некоторые сомнения, одобрите ли вы этот выход, услышав, в чем его суть.
— Был бы выход, а до сути мне дела мало.
— Так вот, сэр, чтобы избегнуть расспросов, которые, естественно, воспоследуют, если мистера Финк-Ноттла не окажется в «Деверил-Холле», необходимо, чтобы вместо него приехал его временный двойник и представился мистером Финк-Ноттлом.
Я отшатнулся.
— Вы что, предлагаете, чтобы я явился в этот лепрозорий под именем Гасси Финк-Ноттла?
— Или склонили к этому кого-нибудь из своих друзей, сэр.
Я рассмеялся. Знаете, таким трагическим, горьким смехом.
— Нельзя же бегать по Лондону и уговаривать людей, чтобы они изобразили из себя Гасси. То есть, можно, конечно, но какой прок? Да и времени не осталось… — Я не договорил. — Китекэт! — вскричал я.
Китекэт открыл глаза.
— Привет, — произнес он, свежий и отдохнувший. — Как дела?
— Дела в порядке. Дживс придумал выход.
— Я так и знал. Что он предлагает?
— Он считает, что… Как вы сказали, Дживс?
— Для того чтобы избежать расспросов, которые, естественно, воспоследуют, если мистера Финк-Ноттла не окажется сегодня до вечера в «Деверил-Холле»…
— Ты слушай, слушай внимательно, Китекэт.
— …необходимо, чтобы вместо него приехал его временный двойник и представился мистером Финк-Ноттлом.
Китекэт одобрительно кивнул и сказал, что мысль эта, по его мнению, недурна.
— Речь, как я понимаю, идет о Берти? Я нежно погладил ему плечико.
— Речь идет о тебе, Китекэт.
— Обо мне?
— Да.
— Вы хотите, чтобы я притворился Гасси Финк-Ноттлом?
— Вот именно.
— Нет, — сказал Китекэт. — Тысячу раз нет. И не думайте даже.
Его всего передернуло, и я понял, что переживания минувшей ночи запали ему глубоко в душу. Честно признаться, я его понимал. Гасси — это такая своеобразная личность, что каждый, кому случится пробыть в его неотлучном обществе с восьми вечера до пяти утра следующего дня, неизбежно начинает реагировать на его имя болезненно. Я понял, чтобы добиться от К. К. Перебрайта сотрудничества, потребуется уйма медоточивого красноречия.
— Зато ты окажешься под одной крышей с Гертрудой Винкворт, — говорю я ему.
— Да, — подхватила Тараторка, — будешь рядом со своей Гертрудочкой.
— Даже во имя того, чтобы оказаться рядом с моей Гертрудочкой, — твердо произнес Китекэт, — я не желаю ни одну минуту считаться Гасси Финк-Ноттлом. Да у меня и не получится. На меня посмотришь, и сразу видно: человек интеллигентный, толковый, талантливый и прочее, а Гасси заслуженно пользуется славой самого непрошибаемого осла на белом свете. Старушки через пять минут уже все поймут и разгадают. Нет, если вы хотите выставить дублера на роль Гасси Финк-Ноттла, тут нужен человек, который на него похож и способен обмануть зрение. Эта роль — твоя, Берти.
У меня вырвался горестный вопль.
— По-твоему, я похож на Гасси Финк-Ноттла?
— Как одна мать родила.
— Все-таки ты болван, Китекэт, — вмешалась Тараторка. — Подумай, ведь если ты окажешься в «Деверил-Холле», ты бы смог оградить Гертруду от посягательств Эсмонда Хаддока.
— Об этом позаботится Берти. Я, конечно, не против бы съездить в «Деверил-Холл», ненадолго, и найдись какой-нибудь другой способ, я бы с удовольствием… Но быть Гасси Финк-Ноттлом я отказываюсь.
Я капитулировал перед неизбежностью.
— Ладно, — говорю я и тяжко вздыхаю. — Во всех делах людских обязательно должен быть козел отпущения, который делает грязную работу, и в данном случае, как видно, этим козлом приходится быть мне. Так оно бывает всегда. Если требуется преодолеть какую-нибудь трудность, внушающую ужас роду человеческому, раздается дружный клич: «Позовите Вустера! Пусть Вустер это сделает!» Я не в порядке жалобы, просто обращаю ваше внимание. Хорошо. Не надо пререкаться. Я буду Гасси.