Он был прав. Дом буквально дрожал от топота. Вряд ли по коридору второго этажа усадьбы «Тотли-Тауэрс» мчалось стадо бизонов, оставалось лишь заключить, что сейчас нас настигнет противник. С резвостью овцы, заметившей подкравшегося волка, я схватил каску, подлетел к окну и швырнул эту мерзость в ночь. И вовремя: дверь тут же отворилась, в комнату вошли — в той последовательности, в которой я их представляю, — тетя Далия со снисходительной улыбкой на лице, будто она принимает участие в забавной игре, чтобы доставить удовольствие детям; папаша Бассет в бордовом халате; и наконец полицейский Оутс с носовым платком, который он то и дело прижимал к носу.
— Берти, прости, пожалуйста, что потревожили тебя, — с изысканной учтивостью извинилась старушенция.
— О, ничуть, — ответил я, не уступая ей в галантности. — Чем могу быть полезен честной компании?
— Сэру Уоткину пришла в голову весьма экстравагантная мысль: он хочет обыскать твою комнату.
— Обыскать мою комнату?!
— Я обыщу ее от пола до потолка, — объявил старый хрыч Бассет с таким видом, будто рассматривал дело на Бошер-стрит.
Я с недоумением посмотрел на тетю Далию.
— Ничего не понимаю. Что происходит? Она снисходительно засмеялась.
— Ты не поверишь, Берти, но ему приснилось, будто его серебряная корова здесь.
— А разве ее нет на месте?
— Ее украли.
— Не может быть!
— Увы.
— Ну и дела!
— Он очень расстроен.
— Я его понимаю.
— Просто не в себе.
— Бедный старикан.
Движимый состраданием, я положил руку на плечо Бассета. Вспоминая эту сцену теперь, я вижу, что мой жест был ошибкой, он не произвел желаемого действия.
— Обойдусь без вашего соболезнования, мистер Вустер, и буду очень признателен, если вы перестанете называть меня стариканом. У меня есть все основания считать, что в вашей комнате находится не только моя серебряная корова, но и каска полицейского Оутса.
Здесь следовало издевательски захохотать, что я и выполнил.
Тетя Далия поддержала меня — получился дуэт.
— Какой фантастический абсурд!
— Немыслимая ахинея!
— На кой черт мне ваши коровы?
— И уж тем более полицейские каски.
— Вот именно.
— Что за странная, бредовая идея!
— В жизни не слышал такой абракадабры. Уважаемый престарелый хозяин, — обратился я к папаше Бассету, — давайте сохранять полнейшее спокойствие и постараемся разобраться в этом недоразумении. Со всей доброжелательностью я вынужден указать вам на то, что еще шаг — боюсь, вы уже занесли ногу, — и вы сядете в лужу. Имейте в виду, ваш номер не пройдет. Нельзя безнаказанно обвинять людей в столь чудовищных преступлениях, не имея ни единого доказательства.
— У меня, мистер Вустер, доказательств хоть отбавляй.
— Вы заблуждаетесь. И потому позорно угодили пальцем в небо. Когда было совершено хищение этой дешевой подделки?
Он задрожал от возмущения, даже кончик носа покраснел.
— Это не дешевая подделка!
— Об этом будем спорить потом. Важно другое: когда это изделие покинуло ваш дом?
— Оно не покидало моего дома.
— И опять вы заблуждаетесь. Ну так когда ее украли?
— Минут двадцать назад.
— Вот ваши доказательства и разлетелись в пух и прах. Двадцать минут назад я был здесь, в моей комнате.
Он растерялся, как я и ожидал.
— Говорите, были в вашей комнате?
— Да, в моей комнате.
— Один?
— Отнюдь нет. Здесь был Дживс.
— Кто такой Дживс?
— Вы не знакомы с Дживсом? Позвольте вас представить друг другу. Дживс… Сэр Уоткин Бассет.
— А кто вы такой будете, уважаемый?
— Попали в точку: это в высшей степени уважаемый человек. Мой камердинер. Я питаю к нему глубочайшее уважение.
— Благодарю вас, сэр.
— За что же, Дживс? Я только воздаю вам должное. Папаша Бассет гнусно ухмыльнулся, отчего его физиономия стала еще безобразнее, если только это возможно.
— Сожалею, мистер Вустер, но я не могу считать ничем не подтвержденное заявление вашего слуги бесспорным доказательством вашей невиновности.
— Ничем не подтвержденное, так вы сказали? Дживс, подите к мистеру Споду и пригласите его сюда. Скажите, что он должен прийти и подтвердить мое алиби.
— Слушаюсь, сэр.
Дживс выскользнул, будто танцуя шимми, а папаша Бассет принялся глотать что-то твердое с острыми углами.
— Сэр Родерик Спод был с вами?
— Конечно. Может быть, ему вы поверите?
— Да, Родерику Споду я поверю.