Жму крепко руку и прошу крепко поцеловать за меня маму. Привет Марку и Мите.
Прости за краткость письма: уже поздно, - припишу завтра, если успею, а нет, так пошлю так.
Твои В. У.
Сейчас узнал, что починка ящика кончена. Значит, я сегодня (или не позже, чем завтра) отсылаю его и
* Так написано для конспирации - В. И. Ленин жил в то время в Мюнхене. Ред.
** Стоить это, чай, ничего не будет: я пошлю так, чтобы заплатила получательница, - ведь вот мы в Москве так получили, - должно быть, это можно.
197
М. А. УЛЬЯНОВОЙ. 26 ДЕКАБРЯ 1900 г.
потому особо извещать тебя об отправке буду только в маловероятном случае каких- либо задержек. Накладную отправлю прямо заказным письмом по тому же адресу. Послал тебе, помнится, девятого интересовавшую тебя вещичку. Получила ли?
Еще раз всем большущий привет, маме особенно.
Твой В. У.
Послано из Мюнхена
Впервые напечатано в 1929 г.
в журнале
«Пролетарская Революция» № 11 Печатается по рукописи
118
М. А. УЛЬЯНОВОЙ
В Москву. Марии Александровне Ульяновой.
Бахметьевская улица, дом Шаронова.
Russland. Moskau 26/XII. 00.
Дорогая мамочка! Ты получишь, вероятно, это письмо незадолго до праздников. Поздравляю и желаю провести их повеселее: может быть, приедет Митя на это время и вы соберетесь вместе - хоть те по крайней мере, кто в России. Мы с Аней думали было тоже съехаться, но не удалось. Здесь уже Weihnachten* - всюду Christbaume**, на улицах эти дни было необычное оживление. Я ездил на днях в Вену и с удовольствием прокатился после нескольких недель сидения 205. Но только неприятная зима - без сне- га. В сущности, даже и зимы-то никакой нет, а так какая-то дрянненькая осень, мокроть стоит. Хорошо, что не холодно, и я вполне обхожусь без зимнего пальто, но неприятно как-то без снега. Надоедает слякоть и с удовольствием вспоминаешь о настоящей русской зиме, о санном пути, о морозном чистом воздухе. Я провожу первую зиму
* - рождество. Ред.
** - елки. Ред.
198
В. И. ЛЕНИН
за границей, первую совсем непохожую на зиму зиму и не могу сказать, чтобы очень доволен был, хотя иногда перепадают великолепные деньки вроде тех, что бывают у нас хорошей поздней осенью.
Живу я по-старому, довольно одиноко и..., к сожалению, довольно бестолково. Надеюсь все наладить свои занятия систематичнее, да как-то не удается. Вот с весны это уже наверное пойдет иначе, и я влезу «в колею». Пометавшись после шушенского сидения по России и по Европе, я теперь соскучился опять по мирной книжной работе, и только непривычность заграничной обстановки мешает мне хорошенько за нее взяться.
Вполне ли здорова ты, моя дорогая? Не очень ли скучаешь без Анюты? В каком положении Манино дело? Кстати, забыл передать ей, что Пушкина получил - очень благодарю, а также и письмо ее от 6. XII тоже получил. Не отвечал до сих пор, потому что помешала поездка, а потом очень занят был.
Крепко тебя обнимаю, моя дорогая, и шлю большой привет всем нашим.
Твой В. У.
Послано из Мюнхена
Впервые напечатано в 1929 г.
в журнале
«Пролетарская Революция» № 11 Печатается по рукописи
199
1901 г.
119
М. А. УЛЬЯНОВОЙ
В Москву. Марии Александровне Ульяновой.
Бахметьевская ул., дом Шаронова.
Russland. Moskau 1/I. 01.
Дорогая мамочка! Поздравляю с Новым годом и желаю всего лучшего и особенно полного здоровья! Всем нашим - Митя, надеюсь, тоже с вами - шлю тоже привет и лучшие пожелания. Маняше за присылку карты в папке (получил на днях) большое merci. Ее подруга* известила меня о получении накладной на книги.
В новом году Маняше уже наверное вернут свободу передвижения!
Nochmals beste Gluck-Wunsche**.
Твой В. У.
Послано из Мюнхена
Впервые напечатано в 1929 г.
в журнале
«Пролетарская Революция» № 11 Печатается по рукописи
* О ком идет речь, не установлено. Ред.
** - Еще раз лучшие пожелания счастья. Ред.
200
В. И. ЛЕНИН
120
М. А. УЛЬЯНОВОЙ
В Москву. Марии Александровне Ульяновой.
Бахметьевская улица, дом Шаронова.
Russland. Moskau 16/I.01.
Дорогая мамочка! Получил твое письмо вместе с припиской Маняши от 26. XII и очень рад был, что Митя с вами и что у вас повеселее во время праздников. Жаль, что у вас такие страшные холода: когда я сообщаю здесь немчуре (или чехам) о t° в -28° R, люди только охают и дивятся, как это русские живут. Здесь холод, furchtbare Kalte* считают, когда -8-10° R, и почти вся публика обходится одними осенними пальто (положим, носят еще большей частью шерстяные фуфайки). И домa здесь совершенно не приспособлены к большим холодам, стены тонкие, окон не законопачивают наглухо, очень часто даже нет Winterfenster**. Обо мне ты напрасно беспокоишься: я питаюсь хорошо в одном пансионе, которого держусь с осени. Чувствую себя хорошо, - вероятно, потому, что сижу мало, а бегаю много. Теперь уже не так далек и Надин приезд, - через 21/2 месяца ее срок кончается***, и тогда я устроюсь совсем как следует.