Использовать силу первого яруса «0-61», чтобы поменять собор из костей местами с внутренним пространством? Нет, это всё равно что впустить Амона в Замок Сефиры. Один лишь первый ярус Шкатулки Былых Дней его не удержит…
Активировать второй ярус и перенести весь дом номер семь по Пинстер-стрит в другое место? Нет, тоже не годится. За пределами Баклунда не будет своевременного Божественного Сошествия, и Паллез Зороаст окажется в ещё большей опасности…
Третий ярус? Если открыть его, Замок Сефиры может тут же сменить хозяина…
…
Мысли проносились с молниеносной скоростью. У Клейна уже созрел план: сузить целевую область и нанести точечный удар!
Он решил поменять врата собора из костей местами с пространством первого яруса Шкатулки Былых Дней, усиленным Замком Сефиры, чтобы мгновенно разрушить печать, отделяющую его от Мира Духов и астрального мира.
Таким образом, божества заметят происходящее, и Божественное Сошествие произойдёт раньше!
На самом почётном месте за испещрённым временем столом Клейн, сидя в кресле с высокой спинкой, нацелился на багровую звезду, представляющую Леонарда, и открыл первый ярус Шкатулки Былых Дней.
Мощная, бурлящая сила внутри Замка Сефиры внезапно успокоилась, стала скрытой и беззвучно прошла сквозь багровую звезду.
В реальном мире, у дома номер семь по Пинстер-стрит, врата собора из костей, наложившегося на обычное здание, внезапно потускнели и тут же превратились в отмель с песком и галькой.
Внутреннее и внешнее пространство мгновенно соединились, и происходящее внутри стало отчётливо видно Клейну.
Перед стометровым распятием Амон в классической чёрной мантии, остроконечной мягкой шляпе и с моноклем стоял боком к «открытым» вратам и медленно поворачивался.
В его руке покоился кристальный столп, сотканный из света и тени, внутри которого стремительно плавали и резвились многочисленные «личинки времени» с двенадцатью сегментами. Всё вокруг, казалось, застыло.
Амон поднял голову, посмотрел ввысь, и уголки его губ слегка приподнялись.
Глава 1207: Все — старые лисы
Опоздал? — Сердце Клейна сжалось, но тут он почувствовал, как Шкатулка Былых Дней в его руках начала сильно вибрировать.
Он поспешно опустил взгляд и увидел, как на поверхности врат собора из костей, уменьшенных до игрушечных размеров в первом ярусе, вспыхнули лучи света. Каждый белый череп, каждое искажённое лицо на них словно ожили.
Собор из костей Адама настолько высокого уровня? Одни лишь врата могут противостоять первому ярусу «0-61»? — Клейн без колебаний, через багровую звезду Леонарда, нацелился на газовый фонарный столб снаружи дома номер семь по Пинстер-стрит.
Внезапно врата, инкрустированные костями и искажёнными лицами, вернулись в реальный мир, а в первом ярусе Шкатулки Былых Дней появился игрушечный фонарный столб.
Сразу после этого Клейн нацелился на Амона внутри собора из костей и скользнул правой рукой вниз, собираясь открыть второй ярус «0-61».
Теперь, когда Паллеза Зороаста на поле боя не было, Клейн мог без опасений переместить Амона в другое место.
Он выбрал астральный мир, желая, чтобы Амон удостоился «заботы» семи божеств, но он не знал, не произойдёт ли случайного сбоя.
В этот самый момент врата вернулись на своё место в соборе из костей, а затем это величественное здание, наложившееся на дом номер семь по Пинстер-стрит, начало стремительно распадаться.
Процесс распада был очень упорядоченным: сначала купол, затем арки и стены, и в последнюю очередь — угольно-чёрные колонны.
Падающие обломки не достигали земли, исчезая в воздухе.
Амон, стоявший перед распятием, также распадался дюйм за дюймом вместе со всем собором, словно он тоже был лишь иллюзией, которую можно было развеять в любой момент.
Конечно, Клейн прекрасно понимал, что это Амон использует «лазейку», чтобы вместе с исчезновением «материализованной иллюзии» собора из костей самому стать воображаемым и покинуть Баклунд.
Грохот!
В небе неизвестно когда сгустились тяжёлые тучи. Шаровая молния размером с дом, оставляя за собой серебристый след, с силой ударила в ещё не до конца распавшийся собор из костей и Амона.
На монокле Амона из полированного кристалла внезапно появились тонкие трещинки, а его остроконечная мягкая шляпа смялась.
Однако этот Ангел Времени не выказал паники. После того как его лицо непроизвольно дёрнулось, он сохранил улыбку и, держа кристальный столп из света и тени, полностью распался, как мираж, исчезнув в море света, заполнившем собор из костей.