После тщательного анализа Клейн предварительно убедился, что его мир сознания в порядке.
Это означало, что даже если Амон и оставил в его теле Червя Времени, это было лишь поверхностное паразитирование, не позволяющее подслушивать его мысли.
Обретя эту безопасную зону, Клейн наконец смог дать волю подавленным мыслям, проанализировать своё положение и обдумать план спасения:
Амон — Бог Розыгрышей, а также Бог Обмана. Его игра не может быть затеяна просто ради удовольствия… Если бы он действительно хотел этого, он мог бы подождать встречи со своим настоящим телом, украсть мою судьбу, получить Замок Сефиры, и уже потом пробовать. В таком случае, даже если бы что-то пошло не так, его главная цель была бы достигнута, и он ничего бы не потерял…
Какую же цель он скрывает в этом деле? Если я смогу понять ключевой момент, возможно, найду настоящий путь к спасению…
Кроме того, после того как он произнёс на китайском заклинание ритуала перемещения удачи, он не проявил никакого интереса к этому особому языку, не задал ни одного вопроса. Это совершенно не соответствует тому любопытству, которое он демонстрировал…
Может, его упоминание слова „Bug“ было намеренным, чтобы проверить, о чём я подумаю…
Но ведь он не украл мои мысли. Нет, если бы целый фрагмент мыслей, не связанный с предыдущими и последующими, был полностью украден, я бы этого не заметил…
Клейн восстановил в памяти ту ситуацию и, основываясь на логической связи между мыслями, пришёл к выводу, что в тот момент его мысли не были украдены.
И это, в свою очередь, подтвердило другую догадку.
В состоянии глубокого паразитирования Амон мог напрямую подслушивать его мысли, не прибегая к краже!
То, что Амон делал вид, будто может действовать, лишь обнаружив вредоносные мысли, было обманом!
Я так и знал, что пережитое мной глубокое паразитирование отличается от того, что описывал Паллез…
Исходя из этого, все мои внутренние мысли по пути сюда, скорее всего, были услышаны Амоном, включая мысли о Земле, о земляке, о воспитании детей…
Это просто ужасно…
К счастью, планируя срыв ритуала Георга III, я предвидел возможность оказаться в отчаянном положении и быть паразитированным Амоном. Просочившиеся мысли были наполовину инстинктивной реакцией, наполовину — намеренным попустительством. Таким образом, я одновременно и раскрыл некоторые секреты, заслужив доверие Амона, и скрыл самое важное и ключевое.
Как и сейчас, он наверняка уже знает, что я собираюсь выудить у него побольше исторических тайн, чтобы быстрее усвоить зелье Древнего Учёного. Но он не знает, что я уже в двух-трёх шагах или в одном шаге от полного усвоения…
Амон намеренно снял паразитирование и затеял эту игру, возможно, потому, что он слышал о Земле от Древнего Бога Солнца, соприкоснулся с какой-то тайной и теперь хочет, используя моё желание спастись, заставить меня сделать для него что-то, что он сам сделать не может или не хочет? Если так, то дальше определённо что-то произойдёт…
Да, я должен вести себя так, будто ничего не заметил, и, как ни в чём не бывало, планировать побег.
Как только я восстановлюсь, сделаю первую попытку! — «проспав» ещё немного, Клейн открыл глаза.
Амон в остроконечном колпаке сидел рядом и с улыбкой смотрел на него:
— Ну что, придумал? Когда начинаем действовать?
Он вёл себя так, словно был сообщником Клейна, а не целью его побега.
Глава 1158: Выдержка
Клейн, оперевшись о серо-белую стену, медленно выпрямился и с улыбкой покачал головой:
— Пока я не набью желудок, мой мозг отказывается работать.
Это была и правда, и ложь. До того как стать полноценным мифическим существом, святые всё ещё испытывали голод и жажду. Однако полубог 3-й Последовательности мог спокойно обходиться без еды и воды десять-пятнадцать дней. Что же до полноценных мифических существ, для них еда была развлечением, а не необходимостью.
Клейн хотел сказать, что перед тем, как начать побег, ему нужно привести себя в наилучшую форму.
— Привычка Фокусника, — с улыбкой заметил Амон. — Я не отвечаю за еду, но ты можешь решить этот вопрос сам.
Клейн взглянул на фонарь из шкуры на земле, пару секунд подумал, а затем протянул правую руку и провёл ею в пустоте.
Перед ним тут же появился невысокий кофейный столик — предмет из особняка Дуэйна Дантеса.
В тускло-жёлтом свете Клейн снова протянул руку и, совершив призыв, извлёк из потока истории изящно упакованную коробку.