Сердце Хиберта забилось от волнения, но он был в недоумении:
— Папа, а ты?
Граф Холл с горькой улыбкой ответил:
— Мы с твоей мамой — благочестивые верующие, у нас есть определённое положение в Церкви. Когда Лоэн падёт, а Церковь будет уничтожена, если мы не захотим уйти со сцены, наш конец не будет счастливым.
Сказав это, он утешил старшего сына:
— Пока существует семья Холл, пока титул сохранён, а основные активы не сильно пострадали, наша старость не будет слишком жалкой. Когда перейдёшь в веру Бога Пара, не забудь устроить для нас в доме тайную молельню.
Во время их разговора Одри в своём золотисто-белом платье молча стояла в дверях, молча смотрела и слушала. Её изумрудные глаза были неподвижны, как драгоценные камни.
После многократных попыток, когда проекция алтаря исчезла, верховный жрец Ним, обдумав слова, обратился к Герману Спэрроу со странным фонарём в руке:
— Сегодня, похоже, ничего не выйдет. Можно попробовать завтра. Самое долгое ожидание не превысит двух месяцев.
В этот момент Клейна занимал совершенно другой вопрос: Может быть, ритуал не удался потому, что я схалтурил, использовав историческую проекцию?
Он серьёзно проанализировал свои действия и решил послушать верховного жреца: попробовать ещё раз завтра, и на этот раз настоять, чтобы тот принёс настоящие материалы.
Он уже собирался кивнуть, как вдруг услышал в ушах едва различимые звуки.
Они доносились из глубины серо-белого тумана — многослойные, неясные, чрезвычайно размытые.
Получилось? Ритуал действительно работает, просто задержка очень большая… — Клейн внутренне обрадовался, тут же поднял правую руку и слегка опустил её, призывая Потусторонних из Лунного Города к молчанию.
Он затаил дыхание, успокоил мысли и сосредоточенно начал слушать.
Звуки, эхом отдававшиеся в серо-белом тумане, казалось, исходили от множества разных источников. Они переплетались, то мешая друг другу и заглушаясь, то накладываясь и создавая резонанс.
Постепенно звуки в ушах Клейна стали немного чётче, особенно в моменты резонанса.
Казалось, это был знакомый ему язык. Казалось, бесчисленное множество людей хором повторяло одно имя.
Это имя было: [Фу шэн сюань хуан тянь цзунь] ([Небесный Владыка Благословений Неба и Земли]).
Глава 1216: Время ещё не пришло
[Фу шэн сюань хуан тянь цзунь] ([Небесный Владыка Благословений Неба и Земли]).
Услышав отчётливо голоса из глубины серо-белого тумана, Клейн слегка вздрогнул, и по его затылку пробежал холодок.
Это ощущение быстро распространилось по макушке и всему телу, покрывая кожу мелкими мурашками.
Это был второй раз, когда он слышал имя «Небесный Владыка Благословений Неба и Земли» в реальном мире из чужих уст. В первый раз его произнёс Амон, украв его мысли, но на самом деле не понимая истинного значения и не владея этим «заклинанием».
Так что, по сути, сейчас был первый раз.
На краю легендарного Западного континента, у границ исчезнувшей родины, Клейн впервые в реальном мире услышал заклинание, из-за которого он «переместился», услышал один из важнейших секретов, сокрытых в глубине его души, услышал это восточное почётное имя, указывающее на неизвестное ему существо.
Он стоял, и в его голове была почти полная пустота, а в ушах эхом отдавались то неясные, то отчётливые песнопения и возгласы:
— [Фу шэн сюань хуан тянь цзунь] ([Небесный Владыка Благословений Неба и Земли])…
— [Фу шэн сюань хуан тянь цзунь] ([Небесный Владыка Благословений Неба и Земли])…
— [Фу шэн сюань хуан тянь цзунь] ([Небесный Владыка Благословений Неба и Земли])…
Когда голоса стали стихать и почти исчезли, к Клейну наконец вернулась способность мыслить.
Как у псевдобога, совершившего немало «неблаговидных поступков», его первой реакцией было: Я изменил «Небесного Владыку Благословений Неба и Земли» на «Правителя удачи в жёлтом и чёрном». Не постигнет ли меня небесная кара?
Когда он составлял трёхчастное почётное имя Шута, первая часть описывала его собственный опыт и состояние. Тогда он думал, что просто переместился, и, боясь раскрыть себя, изменил «Шута из другого мира» на «Шута, не принадлежащего этой эпохе», что в итоге оказалось ближе к истине. Вторая часть привязывала серый туман и Замок Сефиры к нему, делая указание более точным.
А чтобы полностью ограничить и избежать двусмысленности, в третьей части Клейн просто вольно перевёл последнюю фразу заклинания, то есть «Небесный Владыка Благословений Неба и Земли».
Сначала он не видел в этом ничего особенного. Позже он стал подозревать, что бывший хозяин той странной двери света внутри Замка Сефиры, из-за которого он «переместился», и был тем самым «Небесным Владыкой», или, скажем, неким существом, носящим восточную «личину». Конечно, возможно, что «Небесный Владыка» и был его истинным обличьем, а позже он надел более подходящую для этого мира «одежду». Какую именно, Клейн пока не мог предположить.