Получение помощи из прошлого эффективно, но количество воскрешений, которое я сейчас трачу, — это аванс из тех, что будут у меня после становления Чудотворцем... Судя по всему, осталась только одна попытка, цсс... Амон сейчас, должно быть, сторожит мой труп, нужно придумать, как выйти из этого положения... Его восприятие времени отличается от других, он очень терпеливый Бог обмана... Хм, в таком состоянии я могу пробыть только три дня, после чего уже не смогу заимствовать силы из прошлого для воскрешения... В крайнем случае, откажусь от тела, стану просто духом! — Мысли проносились в голове Клейна. Хотя беспокойство всё ещё оставалось, он находился в самом расслабленном состоянии за последние несколько дней.
Он наконец-то вырвался из почти безнадёжной ситуации.
Оглядев поочерёдно высокие кресла с зажжёнными за ними символами и расширяющиеся и сжимающиеся тёмно-красные звёзды, Клейн выдохнул и расслабленно откинулся на спинку стула. На его лице невольно появилась лёгкая улыбка:
— Вот это и есть мои якоря.
Глава 1170: Планы Клейна
Мерцание тёмно-красного света согревало сердце Клейна, даря ощущение, что он не так уж одинок, что о нём кто-то помнит.
Ещё когда призрачно-наслаивающиеся голоса молящихся становились всё чётче, реальнее, а вместе с тем шумнее и хаотичнее, Клейн уже понял, что Замок Сефиры зовёт его, и резонанс между ними постоянно усиливается.
К тому времени, как все члены Клуба Таро завершили свои молитвы, Клейн смутно чувствовал, что может войти в Замок Сефиры в любой момент, что его сознание вот-вот проявится там, но ему всё время мешала какая-то последняя преграда, которую он не мог преодолеть.
Эта проблема, наконец, была решена после того, как он полностью усвоил зелье Древнего Учёного.
Именно благодаря этому он смог ухватиться за возможность вернуться в Замок Сефиры, опередив Амона, который пытался прорваться сквозь заслон Бога Чести Браделя.
За какие-то два дня все члены Клуба Таро успели помолиться. При нормальных обстоятельствах такое совпадение маловероятно... Некоторые случаи объяснимы, но на других, вероятно, повлияли Богиня, Уилл и прочие... Мне сопутствует удача, поэтому и развитие событий благоприятное... — Клейн, призадумавшись, заметил некоторые нестыковки, но всё это было объяснимо и не заслуживало особого внимания.
Слегка изменив позу, Клейн устремил в пустоту ставший глубоким взгляд.
Хотя ещё в тот раз, когда он увидел световую дверь и коконы, он почувствовал, что, скорее всего, не сможет вернуться домой, но окончательно убедившись в этом и осознав, что этот мир и есть его родина, он всё же испытал чувство полной потери надежды, словно рассвет был поглощён тьмой.
Возможно, выбор священного имени «Шут, что не принадлежит этой эпохе» был подсказкой духовной интуиции... В глубине души я, возможно, что-то смутно подозревал... Кстати, я помню, что переместился во сне. Почему же я, висящий в коконе, одет в футболку и повседневные брюки? — Клейн слегка нахмурился и устремил взгляд на серо-белый туман под Замком Сефиры.
Он одновременно искал причину в осколках света из тумана истории и пытался вспомнить каждую деталь той ночи.
Наконец, Клейн нашёл соответствующий исторический фрагмент:
Чжоу Минжуй, одетый в футболку и повседневные брюки, перед ужином проводит ритуал переноса удачи, делает четыре шага против часовой стрелки и произносит заклинания, включая «Фушэн Сюаньхуан Сяньцзунь» (Небесный Владыка Благословений Неба и Земли).
В памяти Клейна в тот момент ничего не произошло, но сцена в историческом фрагменте была иной!
После того как Чжоу Минжуй завершил ритуал, его лицо резко побледнело, а взгляд стал пустым.
Затем он, двигаясь слегка прерывисто, поел, почитал книгу, посмотрел сериал, поиграл в телефон, словно выполняя заранее заданную программу.
В конце концов, Чжоу Минжуй подошёл к умывальнику, посмотрел на своё отражение с безжизненными глазами, механически почистил зубы, умылся и лёг спать.
Всё это время он так и не сменил футболку и брюки, в которых ходил на улицу, и так, укрывшись одеялом, закрыл глаза.
Вскоре после этого сильный свет и резкая тряска завершили соответствующий исторический фрагмент.
Клейн невольно поднял руку, потёр виски и с самоиронией усмехнулся:
— Оказывается, то, что после ритуала переноса удачи ничего не изменилось и всё было нормально, было лишь моим собственным восприятием. На самом деле, я сам уже претерпел изменения...
Раньше Клейн наверняка бы ужаснулся и испугался правды об этом событии, но за долгое время он пережил столько потрясений, что только что его мировоззрение едва не рухнуло, и такая мелочь уже не могла вызвать в нём сильных эмоций.