Но Киппс-старший отважился побывать у племянника, отведал стряпню молодой супруги, и она пришлась ему по вкусу, после чего он явно сменил гнев на милость. Скоро он навестил их снова, а потом приезжал еще и еще. Он приезжал омнибусом и, замолкая лишь на те мгновения, когда рот его был набит до отказа, обрушивал на племянника неиссякаемый поток мудрейших советов самого разного свойства, которые сбивали с толку Киппса-младшего, и так до той самой минуты, когда пора было поспешать на Главную улицу, чтобы не пропустить обратный омнибус. Он ходил с Киппсом к морю и принимался торговать у лодочников лодки. «Беспременно заведи собственную лодку», — наставлял он племянника, хотя Киппс был никудышный моряк, или развивал перед Киппсом созревший у него в голове план — приобрести в Хайте домик на какой-нибудь тихой улочке и сдавать комнаты, как он выражался, «понедельно». Вся прелесть этой затеи заключалась в том, что каждую неделю он будет сам, собственной персоной собирать квартирную плату — единственный еще оставшийся в нашей демократической стране способ приблизиться к феодальному величию. Дядюшка никак не давал понять, откуда собирается взять капитал на свою затею, и иногда могло показаться, что он мечтает об этом занятии не столько для себя, сколько для племянника.
Но что-то в его отношении к Энн, в испытующих, подстерегающих взглядах тревожило Киппса и толкало на разные широкие жесты. Однажды, например, в ожидании дяди Киппс совершил отважную вылазку — она ему недешево обошлась — и принес домой ящик индийских сигар по девять пенсов штука и заменил вполне приличное вино белой марки «Мафусаилом» — четыре звездочки, с синей этикеткой.
— Сюда подбавили виски, мой мальчик, — сказал Киппс-старший, отведав рюмочку, и недоверчиво пожевал губами. — Сейчас встретил молодых офицеров, целую толпу. Надо бы тебе записаться в волонтеры, мой мальчик, и познакомиться с ними.
— А что ж, я и запишусь, — сказал Киппс-младший, — только после.
— Тебя мигом произведут в офицеры, — сказал дядя. — Им офицеры нужны, а на это ведь не у всякого есть деньги. Тебе знаешь как обрадуются. А собачку ты еще не завел?
— Покуда не завел, дядя. Хотите сигару?
— И автомобиль не купил?
— Покуда не купил, дядя.
— Оно, конечно, поспеется. Только, гляди, не купи, что дешево да гнило, сынок. Уж покупать, так чтоб на весь век хватило. А покуда нанимал бы, как раньше. Я даже удивляюсь, чего это ты в них больше не ездишь.
— Да Энн не больно уважает автомобили, — ответил Киппс.
— А-а, ну оно и понятно, — сказал Киппс-старший и выразительно покосился на дверь. — Нет у ней этой привычки. Ей бы все дома сидеть.
— Такое дело, дядя, — заторопился Киппс, — надумали мы построить дом.
— Вот это, пожалуй, что и зря, мой мальчик, — начал Киппс-старший.
Но племянник уже рылся в ящике в поисках чертежей и эскизов. Он вытащил их как раз вовремя, чтобы помешать дядюшке обсуждать нрав и привычки Энн.
— Гм, — сказал старый джентльмен. Совершенно особенный запах и непривычная прозрачность кальки, которую он видел впервые в жизни, произвели на него впечатление.
— Стало быть, надумал строить дом, а?
Киппс начал с самого скромного проекта.
Дядя, вооружась очками в серебряной оправе, медленно прочел:
— «План дома Артура Киппса, эсквайра». Гм-гм…
Нельзя сказать, чтобы проект сразу воодушевил его, и когда в комнате появилась Энн, он все еще с некоторым сомнением изучал эскизы.
— Мы нигде не могли найти ничего подходящего, — облокотясь на стол, небрежно сказал Киппс. — Вот и надумали сами построить. А почему бы и нет?
Это прозвучало гордо и уверенно и не могло не понравиться Киппсу-старшему.
— Мы думали, попробуем, поглядим… — сказала Энн.
— Это, видать, спекуляция, — сказал Киппс-старший, отодвинул от себя план фута на два, на три и нахмурился, глядя через очки. — Я так полагаю: не такой бы дом тебе нужен, — сказал он. — Это же просто дача. Такой дом годится разве что какому счетоводу или там канцеляристу. А для джентльмена это не подходит, Арти.