В такие минуты его можно даже назвать счастливым. Но бывают у него и минуты сомнений.
— А что, если человек будет стараться изо всех сил, что это ему даст?
Словом, в уме у этого человека царит полный хаос, и одному небу известно, что из всего этого получится. Слишком много в голове у него теснится всяких дум, а потому он больше не позирует и лишь редко заговаривает с теми, кто встречается ему на пути. Машина его, заметьте, выкрашена серой эмалевой краской и снабжена звучным звонком.
Человек этот проезжает через Бейзингсток, Бэгшот, Стейнз, Хэмптон и Ричмонд. И наконец на Главной улице Путни, освещенной последними лучами теплого августовского солнца, в толпе учеников, деловито запирающих лавки, девушек-мастериц, возвращающихся после работы домой, служащих, покидающих свои конторы, среди белых автобусов, везущих запоздалых клерков и дельцов из Сити домой обедать, мы прощаемся с нашим героем. Он вернулся к себе. Завтра надо рано вставать, вытирать пыль, заниматься все той же обыденщиной, начинать все сначала, с той лишь разницей, что теперь появились чудесные воспоминания и еще более чудесные мечты, а на смену противоречивым желаниям пришли честолюбивые планы.
На углу Главной улицы он повернул, со вздохом слез с велосипеда и повел машину к воротам фирмы «Энтробус», которые распахнул перед ним ученик в высоком воротничке. Послышались слова приветствия. Вы слышите: «Южное побережье» и «Погода стояла великолепная — просто великолепная». Он вздыхает: «Да, обменял за два соверена. Чертовски хорошая машина. Жаль только, какой-то идиот выкрасил ее…»
Ворота за ним с грохотом захлопнулись, и он исчез с наших глаз.