Гармонист. А кто на тебя шибче закричит, тому и служи.
Дарья. Спасибо, милый человек, надоумил.
Гармонист. Тетка, протяни-ка мне вот ту бутылку, что подлиннее.
Дарья подает ему бутылку, в это время появляются Наташа и Бабин.
Гармонист скрывается за арку, что на хорах, Дарья, захватив тарелки, тоже уходит.
Наташа. Вас никогда нельзя застать дома. Я два раза забегала в лавку, была в конторе и у амбаров. Где вы пропадаете?
Бабин. Я маловато занимаюсь теперь делами, это верно.
Наташа. Где вы были? Садитесь.
Бабин. Утром в степь ездил на хутор, честное слово…
Наташа. Да мне-то все равно, где вы были и с кем…
Бабин. Наталья Владимировна, вы насчет вчерашнего поведения моего? Выслушайте меня. Не виноват перед вами ни в чем…
Наташа. Не виноват? (Смеющимися глазами смотрит на него, он, уверяя, прикладывает руку к груди.) А мне не нравится, когда мужчина ни в чем не виноват…
Бабин. Нет, что же, я все-таки…
Наташа. Может быть — очень виноват?
Бабин. Это вы про что?.. (Взглядывает в ее смеющиеся глаза, опускает голову.) Кругом виноват…. Понимаю… Наталья Владимировна, так ведь отчего же это происходит?.. Я бы, кажется… Да нет… Говорить не умею.
Наташа. Не находите странным, что я искала вас все утро и привела сюда?
Бабин. Нахожу…
Наташа. Ах, вы находите… И, конечно, поняли, что я по вас необыкновенно соскучилась… Или, может быть, ревную к Анютке? Ну?
Бабин. Ненавидите вы меня, Наталья Владимировна…
Наташа. Не знаю, — пожалуй, угадали…
Бабин. Да… Угадать нетрудно…
Наташа (резко). Позвала вас вот зачем… При вас папин вексель, сегодняшний? Дайте-ка…
Бабин (поспешно доставая). Сию минуту. (Подает.)
Наташа (вынимает деньги). Двести рублей. Получайте… (Берет вексель и рвет.) Давыд Давыдович, я мою жизнь устрою, как я захочу, а не как хотят другие… Запомните хорошенько…
Бабин. Покорно благодарю. (Прячет деньги.) Только вы напрасно беспокоитесь. Векселями вас принуждать не будем…. (Вынимает векселя.) Чтобы вам спать спокойно, не трудиться меня разыскивать… Порвем-с… (Рвет векселя на мелкие куски, бросает на столик, уходит в сад.)
Наташа. Что вы делаете?! Как вы посмели?! Какая глупость!..
Бабин (в дверях). Не* угодил, — простите..«
Наташа. Ненавижу вас… Вы грубиян!..
Бабин. Да уж у меня теперь сердце с цепи сор «валось, — не осудите…
Уходит и в то же время из парадной двери появляется Хомутов.
Хомутов. Приехала.
Наташа. Смотрите — разорвал все, на мелкие кусочки! Грубый, невероятный, жестокий человек «Пускай сам теперь подбирает. Никакого великодушия… просто самодурство… (Прикусила губу с досады.)
Хомутов. Он очень тяжелый человек. Его нужно опасаться. Наташа, они задумали отнять у меня Машу.
Наташа. Я сама должна позвать. А до тех пор жди терпеливо. Я не кукла.
Хомутов. Она мало изменилась. Гляжу, стоит на площадке, платье в клеточку, поезд подходит, и вдруг—глаза наши встретились, я сейчас же спрятался в палисаднике. Через кусты видел, как она стояла на перроне с букетом, нюхала его и смеялась. Митя, почтмейстер, начальник станции и телеграфист держали бокалы и вдруг закричали «ура!» Я убежал.
Стук экипажа.
Наташа. Вот они, кажется, подъехали. Идите встречайте.
Хомутов. Нет, я не покажусь! Я не смею. Я должен услышать сначала ее голос, привыкнуть немного… Иначе сейчас же ей все открою, скажу — уезжай… Наташа, я вам объясню их план: Митя уговорил Давыда Давыдовича кутить с Машей.
Наташа. Вот как… Я этого не знала.
Хомутов. Наташа, вы никому не говорите. Я стану за этой дверкой и буду слушать. Митя думает, что я до вечера ушел в степь.
Голоса, шаги.
Пожалуйста, не выдавайте меня.
Поспешно уходит за маленькую дверцу, что под хорами. Пробегает Дарья. Появляется почтмейстер с букетом.
Почтмейстер. Встретили, — туалет, шляпа — умопомраченье. (Кланяется входящим.)