Табардин (кричит). Ты говоришь чепуху. Ты нарочно не хочешь меня понять.
Даша. Попробуй Любу взять себе в ангелы. Чего лучше, спокойно и удобно. У Любочки такие небесные глазки.
Табардин. Зачем опять говоришь о Любе? Ты порвала ее карточку… Даша, неужели…
Даша. Пусти, не люблю тебя.
Табардин. Она не виновата. Она простая женщина, милая, трогательная. Мне трудно поступить жестоко. Будь справедлива… Даша.,
Даша. Пусти мое платье.
Табардин. Куда ты увлекаешь меня? Милая, милая… Зачем ты так сжала губы? Тебе больно. Взгляни на меня.
Пауза.
Я тебя люблю, Даша.
Даша. О чем ты говоришь, господь с тобой. (Быстро идет к дивану, заплакала громче, ложится.)
Табардин в смятении, схватывает было воду, но бросает стакан, опускается у дивана и кладет на него голову. Появляется Люба, в капоте.
Люба. Послушайте, вы никому не даете спать. (Пораженная.) Что это значит?
Табардин поднимается.
Хороши позы. (Хохочет.) Можно подумать — супружеское объяснение. (Садится.) Ну-с, в чем же у вас дело, послушаем. И костюмы, кажется, в беспорядке. (Смеется.)
Табардин. У Даши очень тяжелое настроение. Иди. Нам нужно еще договорить.
Люба. Ты, кажется, гонишь меня.
Табардин. Я скоро приду.
Люба. Дашины настроения мне все известны. Ничего оригинального. Удивляюсь только, что эти настроения разрешаются по ночам, в отсутствие Семена.
Табардин. Ты раздражена. Поди ляг и успокойся. Мы будем разговаривать тихо.
Люба. Если хочешь моего мнения, то причина всех Дашиных настроений очень простая — неряшливость.
Табардин (кладет ей руку на голову, мягко). Я знаю, ты справедливая и добрая. Успокойся. Нам всем нужно сейчас много силы и спокойствия.
Люба. Не трогай мою прическу. Не уйду и не успокоюсь. Я не дура. (Даше.) Ошибаешься, милая моя, в расчете. Мой муж не какой-нибудь Костенька Заносский. Твои «роковые» приемы нам только смешны. Вчера еще ночью мы над тобой хохотали.
Табардин. Неправда.
Даша садится прямо, внимательно глядит на Любу.
Люба (быстро). Вчера ночью, в постели, чуть не подавились от смеха.
Табардин. Лжешь.
Даша (со сдержанной яростью). На другой день, как уехал Никита, Белокопытов и ты…
Табардин (поспешно). Люба, можешь делать все, что тебе угодно, знай это заранее.
Люба (мужу). Ты ей поверил? Тебе не стыдно! (Даше.) А где у тебя доказательства? Письма? Свидетели?
Даша (Любе). Ты не смеешь упрекать его ни в чем. Ты не смеешь.
Люба (мужу). Пойдем сейчас на дачу Белокопытова. Он пишет мой портрет. Слушай, я требую, чтобы ты сейчас же пошел со мной к Белокопытову.
Табардин (холодно). Не волнуйся. Я тебе верю.
Люба (Даше). Лгунья. (Мужу.) Котик, совсем светло. Я хочу, чтобы ты меня приласкал. Я такая вспыльчивая. (Подходит к Табардину, ласкается.)
Табардин (с омерзением отстраняясь). Застегни капот. Неприлично.
Люба (раздраженная, сквозь слезы дразнит). Неприлично… Неприлично… Пред кем это неприлично?
Табардин (подходит к Даше). Тебе лучше уйти. Даша. Нет. Я останусь до конца.
Люба (плачет). Я всегда знала, что ты сделаешь меня несчастной.
Появляется Конкордия.
Мама, мама!
Конкордия. Подожди. Где я? В интеллигентном доме, или это притон разврата? Или я действительно отстала от века, ополоумела, старая кукушка. (На Табардина.) Этот при жене к свояченице пристает. (Даше.) Эта сударыня… уж ты прости меня за русское слово — гетера. Ну-с, объясните мне, «старому вороньему пугалу», на чем же вы порешили?.
Люба. Мама, убирайся отсюда. Ты все портишь.
Конкордия. Ах, я тебе не нужна. Уеду, не бойся. И навсегда, на этот раз. Но, уж извини, выскажу всю правду. Наболело. (На Дашу.) Вот в ком все зло. Трутень, аморальная личность. Растлевает все, к чему прикоснется.
Табардин. Действительно уходите, Конкордия Филипповна.