Володька. Понял.
Зоя. Уходи, уходи.
Володька. Ну и политика. (Уходит.)
Зоя. Хорошенько его, отец, постращайте, — такой непокорный.
Акила. А ты уж и рассолодела. Ну-ка, садись рядом.
Прасковья. Зоя, сядь напротив.
Акила. В каждое время я могу огорчиться. Что тогда?
Прасковья (толкает Зою к двери). Уходи, уходи от греха.
Зоя ушла.
Что ты с девкой-то озорничаешь? Мало ли тебе, что ли, сладкого?
Акила. Ты карга, старая ворона, я вот на тебя червей напущу. Да.
Прасковья. Сократись, сократись, господь с тобой.
Акила. Много воли взяла, Прасковья. Ай, побью.
Прасковья. Пошел бы ты сейчас в баню, право, а то больно гневный. Ведь тебе сейчас с благодетельницей надо разговаривать, — неровен час, ты и напугаешь.
Акила (удивился, обрадовался). Благодетельница приехала?
Прасковья. С мужем прибыли только что.
Акила. Ну, твое счастье. (Слезает с лавки, причесывает волосы.) Давно я Мирру Михайловну не видел. Ах, ах… Поди к ней, скажи — желаю, скажи, с ней ласкаться.
Прасковья. Батюшка, а ты не забудь, что я тебе сейчас про Лизавету-то рассказывала.
Акила. Про каку таку Лизавету?
Прасковья. Да которая Василия Петровича сглазила на красную горку.
Акила. Ладно, не забуду.
Входит Лиза.
Прасковья (бросается к ней). Нельзя! Сказано — нельзя. Куда, куда лезешь?
Лиза. Не могу больше… Батюшка, выслушайте меня.
Прасковья. Завтра, завтра приходи.
Лиза. Не останусь я здесь ни минуты. Грех вам, если не примете меня. Места себе не нахожу.
Акила. Как зовут?
Прасковья. Да Лизавета, она самая.
Акила. Вот ты какая, Лизавета. Ну, подойди.
Прасковья. Подойди к старцу. Порядок знаешь? Дары положи под ширинку, чтобы он не видел. Дай я тебе помогу. (Берет у Лизы кошелек, кладет на стол, кланяется и уходит.)
Лиза стоит перед Акилой.
Акила. Ну? Что мы делать-то будем, а, лебедь? Ну, давай шептаться. Садись.
Лиза. Погибаю. Сил больше нет,
Акила. Вижу, вижу, давно не плакала. Ничего, поплачь, порыдай.
Лиза. Любила я, батюшка.
Акила. Знаю. И кого любила — знаю.
Лиза. Он здесь. Только что видела его. Мимо двери шла. Лежит на постели. Бледный. Спит ли, мертвый ли — не знаю. Зачем его привезли? Куда мне деться?
Акила. Сядь. Деться тебе все равно некуда. Птица — и та сама от себя не может улететь. Поняла?
Лиза. Обиды не могу забыть. Любви его не могу забыть. Разве я могу жить с такой памятью? Ведь все было грехом — и слова наши, и ласки, — ложь, ложь, ложь…
Акила. Трудно жить в грехе. А в святости еще труднее. Ох, трудно, лебедь, жить в святости. Как же ты с ним грешила-то?
Лиза. В огне мне сгореть — не забуду. На людей ли гляжу, проснусь ли ночью—каждая минуточка во мне как игла, живая. Встала я после горячки, — маюсь, маюсь, места себе не нахожу. Поцелуи его, ласки — ложь, ложь…
Акила. А как вы ликовались-то? Все говори.
Лиза (стиснув зубы). Не могу. Не спрашивай.
Акила. Ишь ты, как тебя перекореживает. А не постегать ли?
Лиза. Сними с меня грех. Трудом, мукой, унижением, плетями стегай… Только бы забыть… Возьми у меня душу и память…
Акила. Вытерпишь?
Лиза. Все вытерплю.
Акила. Вот ты как. А ну, сними с гвоздя лестовку.
Лиза кидается и подает лестовку.
Ишь ты, какая расторопная. Больно буду стегать, девка.
Лиза. Да, да, да.
Акила (замахнулся, опустил руку). Постой. Погляди на меня. А ты в меня веришь, Лизавета?
Лиза. Верю, верю.
Акила (хватает ее за плечи; внезапно). Ведьма!
Лиза. Что вы!.. (Отшатнулась.)
Акила (отталкивает ее). Гордыня окаянная! Грехом брезгуешь… Чиста очень. А зачем ко мне пришла? Гнушаться мною пришла?
Лиза. Что вы… что вы…
Акила (бросает лестовку). Не хочу тебя стегать, не желаю. Нет тебе прощения… Сластена…
Лиза. Батюшка!..
Акила. Вот сапог. Почище тебя бабы валялись, мордой об него терлись. А тебе сапог не дам поцеловать. Бесовка!