3. Третье предложение состоит в следующем: вместо каждых 100 ф. ст. в трехпроцентных бумагах держатели получают 110 ф. ст. новыми 21/2-процентными бумагами, с уплатой процентов до 1894 года. Когда г-н Гладстон 6 апреля впервые внес свой проект в палату общин, он не ограничивал суммы этих подлежащих выпуску (21/2-процентных) бумаг. Но когда г-н Дизраэли указал на то, что, сравнив эти предложения с двумя другими, каждый разумный человек предпочтет обменять 100 ф. ст. в трехпроцентных бумагах на 110 ф. ст. в 21/2-процентных и что в результате обмена всей суммы в 500000000 ф. ст. в трехпроцентных бумагах на новые бумаги страна, с одной стороны, сберегала бы 1250000 ф. ст. ежегодно, но зато, с другой стороны, основная сумма государственного долга увеличилась бы на 50000000 ф. ст., — тогда г-н Гладстон на следующий день изменил свой проект и предложил ограничить выпуск новых 21/2-процентных бумаг 30 миллионами фунтов стерлингов. Из-за этого ограничения третье его предложение теряет свое значение с точки зрения его влияния на государственный долг. Оно приводит к увеличению основной суммы этого долга лишь на 3000000 фунтов стерлингов.
Вам теперь известно, что представляет собой «один из наиболее важных и грандиозных финансовых проектов, которые когда-либо вносились». Быть может, вообще нет большего надувательства, чем так называемые финансы. Простейшие операции, касающиеся бюджета и государственного долга, жрецы этой тайной науки облекают в непонятную терминологию, за которой скрываются самые обыденные уловки с выпуском бумаг различных наименований, обменом старых бумаг на новые, понижением процента и повышением номинальной величины основной суммы, повышением процента и уменьшением основной суммы, установлением премий, бонусов и привилегированных вкладов, введением различия между погашаемыми и непогашаемыми аннуитетами и искусственной градацией льгот по передаче различных бумаг. Вся эта отвратительная биржевая схоластика и невероятное нагромождение деталей совершенно сбивают с толку публику. В то же время каждая такая финансовая операция создает благоприятную возможность для усиления вредоносной и хищнической деятельности ростовщиков, которые алчно стремятся использовать эту возможность. С другой стороны, экономист обнаруживает в этом кажущемся лабиринте замен, перестановок и комбинаций предмет, относящийся не столько к области финансовой политики, сколько к простой арифметике, либо же к чистой фразеологии.
Без сомнения, г-н Гладстон является мастером подобного рода финансовой алхимии, и его предложение не может быть лучше охарактеризовано, чем словами г-на Дизраэли:
«Мне кажется, что изобретательность и ум самых ловких казуистов никогда не смогли бы придумать более сложного и замысловатого механизма для получения столь ничтожных результатов. В сочинении Фомы Аквинского есть глава, в которой рассматривается вопрос, сколько ангелов могло бы танцевать на острие иглы. Это — одно из самых редкостных рассуждений, какое только мог породить человеческий гений, и я нахожу в предлагаемых резолюциях нечто общее с этим выдающимся творением ума».
Мы уже говорили, как вы помните, что конечной целью плана г-на Гладстона было введение «нормальных» 21/2-процентных бумаг. И вот для достижения этой цели он намерен выпустить весьма ограниченное число этих 21/2-процентных бумаг и неограниченное число 31/2-процентных. Для осуществления ограниченного выпуска 21/2-процентных бумаг он понижает процентную ставку на 1/2 процента и, с другой стороны, в целях проведения в жизнь этого понижения устанавливает десятипроцентный бонус. Для того чтобы избавиться от стеснительных трехпроцентных бумаг, «огражденных» правилом относительно обязательного предупреждения за 12 месяцев, он предпочитает связать себя определенным законом на 40 лет вперед. Короче говоря, если он добьется своего, два поколения будут лишены каких-либо шансов улучшить свои финансовые дела.