Отражением настроений этого слоя бюргерства явился политический памфлет «Реформация императора Сигизмунда». В нем выдвигались требования — превратить Германию в централизованное государство, прекратить бесконечные феодальные войны, подчинить местные власти общегосударственным законам, заменить феодальные привилегии системой государственных прав и обязанностей и создать единое судопроизводство, систему единых пошлин и единой монеты.
В этом памфлете говорилось также об улучшении условий ремесла и торговли, об упразднении цеховых стеснений и ликвидации крупных торгово-ростовщических компаний.
По мнению автора памфлета инициатива государственного объединения должна была принадлежать городам. Они объявлялись «хранителями государственного права» в империи. Любопытно было и то, что анонимный автор считал, что преобразования невозможны без активной роли «малых» и «простых» людей. Он требовал отмены крепостного состояния крестьян и упразднения ряда феодальных повинностей.
В конце тридцатых и начале сороковых годов пятнадцатого века юго-западные земли Германии не раз подвергались нашествию наемников французского короля. Арманьяки, как называли этих наемников, пользовались неразберихой, вызванной крестьянским движением. Французский король Карл VII с намерением присоединить к своим владениям юго-западные земли Германии направил туда военные отряды под предводительством дофина Людовика, будущего Людовика XI. Арманьяки разоряли немецкие земли, совершали грабежи, поджоги и убийства.
Но странно вели себя немецкие князья и феодалы. Даже император не принимал никаких мер против действий арманьяков. Наоборот князья сами призывали их в свои земли и помогали им, надеясь таким путем подавить сопротивление крестьян и покончить с нарастанием оппозиций в городах. Внешний враг был им менее страшен.
Энергичный отпор чужеземцы встретили со стороны самого народа. Крестьяне Юго-Западной Германии, бежавшие от захватчиков под защиту городских стен, образовали там отряды для борьбы с врагом. Они обращались ко всему народу с призывом присоединиться к ним в целях общей борьбы. Крестьянские отряды выступали под своим знаменем, на котором рядом с изображением богородицы был нарисован башмак с длинными шнурками. Изображение башмака на знамени являлось символом народных сил, вступающих в борьбу со всеми феодалами и знатными людьми, носившими сапоги.
Под знаменем «Башмака» крестьянские отряды изгнали арманьяков из Эльзаса и Зундгау в 1439 году. Под этим же знаменем велась борьба с французскими наемниками и при последующих их вторжениях.
Около пятидесяти тысяч конных рыцарей и наемников под командованием дофина Людовика вступили в пределы Германии в 1444 году. К арманьякам примкнули большие силы немецких рыцарей. Дофин планировал захватить территории на правом берегу Рейна, плодородные земли и богатые города. Но и на этот раз удача не сопутствовала французам, шварцвальдские крестьяне отбросили захватчиков, которые уже переправились через Вейн, обратно.
Тогда образовалось тайное общество «Башмак» для дальнейшей борьбы с врагами. В Эльзасе под знаменем «Башмака» действовали в эти годы отряды партизан. Они устраивали засады, нападали на отдельные группы арманьяков, отнимали у них лошадей и обозы, сжигали захватчиков в домах, где те укрывались, хватали и бросали их в Рейн.
Народные отряды превратили огромную армию дофина Людовика в разобщенные группы голодных и оборванных бродяг, нарушая связь между отрядами и лишая их снабжения. Партизанам помогало население и это имело огромное значение в борьбе.
Не так однозначно вело себя немецкое бюргерство. Сначала оно занимало чрезвычайно пассивное положение в борьбе с арманьяками. Оно ограничивалось подачей петиций императору о необходимости путем переговоров добиться ухода захватчиков из Германии. Но эти петиции не имели результатов. А зимой 1444—1445 годов движение против арманьяков охватило уже огромный район Юго-Западной Германии. Борьба превратилась в подлинно народную войну. И тогда к сопротивлению присоединились Страсбург и некоторые другие города.
Знамя «Башмака», впервые поднятое во время войны с арманьяками, означало призыв к общей борьбе против князей и княжеской политики. И естественно, это знамя внушало страх господствующим в империи силам.