статьи посл ужит для нас наил учшим закл ючением эпизод а о сл а-вянофил ьстве.
Но возврат имея к статье «Московског о сборника» и рассм о-трим главные пол ожения, из кот оры х развит а система воззрений , в ней изл оженная. Существенней шим основанием всему сл ужит в ней аксиома: западная цивил изация оказал ась неудовл етвори-тельною и одност ороннею. Анал из показал , что элементы, из ко-торы х она развивал ась, од ност оронни, и не дал новы х оснований для жизни и убеждений . Д а откуда же известно все эт о? Уж , конечно, не из творений тех «передовы х мыслителей », на кот оры х ссы л ается авт ор. Они говорят совершенно противное: анал из их показал новые основания для жизни и убеждений ; они вовсе не находят, чтобы запад ная цивил изация дошл а до своего «пол ного развит ия»; напротив, они ут верждают , что нравственны е науки еще тол ько начинают развиват ься, общественны е отношения т оже, прил ожения науки к жизни — т оже, и за чт о ни возьмись — то же самое: все от расл и знания (искл ючая чистую математику и аст рономию, которы е уже достигли очень высокой степени совер-шенст ва), все сферы жизни находят ся еще в первы х периодах развит ия, бы ст ро развивают ся и через сто, даже через пятьдесят бумаги, когда он их прочитывает. Читая, мы не наслаждаемся, еще менее можем забыться, но только принимаем к соображению, ищем извлечь при* менение, пользу; и тот живой , бескорыстный интерес к явлениям чисто - литературным, та отвлеченная любовь к прекрасным формам, то наслаждение строй ностью речи, то упоительное самозабвение в гармонии стиха, какое мы испытали в нашей молодости, наступающее поколение будет знать о нем разве только по преданию.
В наше время изящную словесность заменила словесность журнальная. — И не надобно думать, чтобы характер журнализма принадлежал одним периодическим изданиям: он распространяется на все формы словесности, с весьма немногими исключениями. В самом деле, куда ни оглянемся, везде мысль подчинена текущим обстоятельствам, чувство приложено к интересам партии, форма приноровлена к требованиям минуты. Роман обратил ся в статистику нравов, поэзия в стихи на случай ; история, быв отголоском прошедшего, старается быть вместе и зеркалом настоящего или доказательством какого- нибудь общественного убеждения, цитатой в пользу какого- нибудь современного воззрения; фил ософия, при самых отвлеченных созерцаниях вечных истин, постоянно занята их отношением к текущей минуте; даже произведения богословские на Западе по большей части порождаются каким -нибудь посторонним обстоятел ьством внешней жизни.
Впрочем, это общее стремление умов к событиям дей ствительности, к интересам дня, имеет источником своим не одни личные выгоды или корыстные цели, как думают некоторые. Хот я выгоды частные и связаны с делами общественными, но общий интерес к последним происходит не из одного этого расчета. По большей части это просто интерес сочувствия. Ум разбужен и направлен в эту сторону. Мысль человека сросл ась с мыслию о человечестве, — это стремление любви, а не выгоды. Он хочет знать, что делается в мире, в судьбе ему подобных, часто без малей шего отношения к себе. Он хочет знать, чтобы только участвовать мыслию в общей жизни, сочувствовать ей извнутри своего ограниченного круга.