- Я не знал.
Попытка не удалась. Отбросив деланную весёлость, Кристиан сказал:
- На самом деле, я узнал о тебе ещё в прошлом октябре. Сначала я никому не говорил об этом, хотел сам решить, что делать дальше, и изучал твою новую жизнь, чтобы понять тебя. В конце прошлого ноября я решил, что должен встретиться с тобой, а потом уже рассказывать остальным о тебе, только не знал, как это сделать правильно. Тогда не был известен твой точный адрес, а пытаться прорваться к тебе на работу не казалось мне хорошей идеей, нам нужно было встретиться без посторонних, и я боялся, что ты неправильно поймёшь моё появление спустя три года, ведь теперь ты звезда. В итоге я рассказал обо всём Хенриикке, но она мне не поверила, даже когда увидела твои фотографии, не верила. Наверное, это было защитной реакцией с её стороны или чем-то вроде того, к сожалению, я не силён в психологии, или из какой это области? – Кристиан выдержал паузу, смотря на сына, тяжело и тихо вздохнул и продолжил: - Но, как оказалось, Оили, юная интриганка, меня опередила. К Рождеству она призналась в том, что уже встречалась с тобой, и ты не хочешь никого из нас видеть.
Том удивлённо изломил брови. Что это значит – встречался с Оили, не хочу вас видеть? Забыв о том, что отсутствовал на протяжении трёх лет, он открыл рот, чтобы сказать, что это неправда, он не встречался с сестрой.
Опережая это, Джерри объяснил:
- С Оили встречался я. Она пришла ко мне на работу и потребовала разговора. Мне пришлось быть не очень дружелюбным, чтобы отвадить её от себя, но ничего криминального. Она ни о чём не догадалась.
На секунду Тому стало очень неприятно и обидно. Джерри всю его жизнь отнял и присвоил себе, ещё и с сестрой его виделся, в то время как он считал себя сиротой при живых родственниках [странно, что всю семью не взял в оборот!]. Но это быстро прошло. У Тома уже действительно не осталось сил на злость и борьбу.
- Я не совсем это имел в виду… - тихо проговорил Том, вновь опустив глаза. – Я не хотел обидеть её и никого из вас тоже.
Он помолчал и, подняв взгляд к отцу, спросил:
- Но почему ты всё равно приехал, если Оили сказала, что я не хочу вас знать?
- Потому что для меня это неважно. После того, что было, неудивительно, что ты не горишь желанием поддерживать с нами отношения. Но это не значит, что я не могу попытаться всё изменить.
- Это нельзя изменить, - с затаённой горечью произнёс Том, не поняв, о чём говорит папа. – Я по-прежнему болен, и лучше не будет.
- Том, я не об этом, - очень серьёзно ответил Кристиан. – Ты же рассказал Оили правду о том, что произошло в тот вечер, когда ты сбежал, и мы её тоже узнали, Кими во всём признался после одного разговора с ней.
Том с шоком округлил глаза. Не хотел об этом вспоминать, но больше – не ожидал это услышать.
- Мне жаль, Том, - серьёзно и искренне сказал Кристиан, глядя в его лицо. – Больше всего я сожалею о том, что в тот вечер меня не было дома, чтобы не дать тебе уйти и во всём разобраться. После того, как всё вскрылось, я ещё твёрже решил, что во что бы то ни стало должен встретиться с тобой и поговорить, но стало ещё сложнее решиться на это. Несколько месяцев я следил за новостями о твоей жизни в сети и искал момент для встречи. Когда в этом апреле я узнал, что ты попал в больницу, я приехал, чтобы увидеть тебя, подумал, что это самый подходящий момент. Но меня к тебе не пустили, даже к палате не подпустили. Не знаю, что за люди охраняли твой покой, там были не только врачи, но они не желали ничего слушать. Так что уехал я ни с чем…
Он выдержал паузу, вспоминая те непростые дни в Париже, и спросил:
- Том, что с тобой тогда случилось? Я так понял, что что-то серьёзное?
- Нет, не очень, - комкано мотнул головой Том. – Травма головы, просто сотрясение мозга.
Кристиан покивал и вновь заговорил:
- После этой неудачной попытки я не оставил свою идею, снова начал ждать и искать возможность и повод для встречи. Но это было глупо и ужасно – ждать какой-то новой беды, чтобы моё появление было «хорошим» и «нужным». И две недели назад я решил, что – хватит, ты можешь послать меня, но это лучше, чем ничего. Но ты не послал, и я надеюсь, что это добрый знак. Во всяком случае – я очень хочу, чтобы ты был в моей жизни и быть частью твоей, и я понимаю, что это не будет просто, но мне всё равно, я готов бороться, если ты дашь мне этот шанс.