- С самого начала я назвал помощь ему благотворительностью, пусть так и остаётся. Более подходящего обозначения не могу подобрать.
Эдвин покивал и произнёс:
- Когда ты хочешь всё устроить с теми людьми?
- Желательно первого ноября. Успеешь?
- Постараюсь. Не думаю, что с ними могут возникнуть какие-то сложности.
Глава 42
Глава 42
И там стреляют так метко, что вряд ли промажут.
Что ты скажешь? Честное слово, ты ничего не скажешь.
Так мало хеппи-эндов, так много в земле уже.
Твое место – гроб, вылитый на минус первом этаже.
Скоро умрут все. Все, все до одного.
Когда-то ещё был сентябрь, но я убил его.
Слышишь?
SD, Stigmata, Сентрябрь©
Оскар не стал пересказывать Тому разговор с Эдвином, вернувшись после встречи, сказал только: «Жди первого числа» и так как Том не задавал вопросов, на этом тему закрыли, и жизнь продолжилась в привычном русле.
Том понимал, что означали слова Оскара и одновременно не понимал. Думал о предстоящем страшном событии, но как-то вскользь, безоценочно. Это было отрицанием, или просто не мог поверить, но всё казалось нереальным, ощущал себя героем затянувшегося кино, которое наблюдает со стороны. Потому и не переживал, не испытывал особых чувств, поскольку – это не с ним, это всё неправда.
В эти дни Джерри всегда был рядом с Томом, но почти не разговаривал с ним, позволяя проводить больше времени с Шулейманом и уступая тому право быть главным собеседником и поддержкой. Надеялся, что не пожалеет об этом, и, что в назначенный день всё пройдёт, как надо.
Утром первого ноября Оскар позвонил Тому и велел собираться.
- Пора.
Том не понял, было ли это собственной мыслью или словом Джерри, голоса слились в один. Переодевшись, он подсыпал Маркизу корма, поменял воду в миске и, взяв ключи от дома и погладив кота на прощание, вышел на крыльцо. И удивлённо посмотрел на незнакомую, большую, наглухо тонированную чёрную машину, около которой, держа руки сложенными на груди, стоял Шулейман.
- Шевелись. Я и так уже жду тебя целых три минуты, - сказал Оскар, за пару секунд устав от его промедления.
Том послушно подошёл, и Шулейман пояснил:
- Моя тачка слишком узнаваема, так что придётся воспользоваться этой, - он звякнул ключами и открыл водительскую дверцу. И бросил ему: - Садись.
Обойдя автомобиль, Том открыл переднюю пассажирскую дверцу и занял кресло, обтянутое чёрной кожей в тон суровой наружности машины. Обернулся, смотря, что там сзади – только продолжение непривычно просторного салона. В этой машине, в отличие от спорткара Оскара, он не чувствовал себя уютно и спокойно.
- Пристегнись, - скомандовал Шулейман, защёлкнув на себе ремень безопасности. – На ней так не разгонишься, но всё же.
Том без вопросов послушался и в этом, защёлкнул свой ремень, и Оскар тронул автомобиль с места.
Не заметил, когда именно это случилось, но в какой-то момент к ним присоединились две точно такие же чёрные машины; одна осталась «на хвосте», а вторая перестроилась вперёд. Том напряжённо и непонимающе наблюдал за той, что ехала сзади, через зеркало заднего вида.
Ехали в молчании, Оскар, верно, впервые не отвлекался от дороги и выдерживал нормальную скорость, а Том тоже ничего не говорил, смотрел в окно, или вперёд, или в зеркало.
Том расстегнул до середины куртку и, закусив губы, впился пальцами в своё плечо. Взглянул в зеркало заднего вида и вздрогнул от неожиданности, увидев в отражении Джерри, которого до этого не было с ними. Или был? Может быть, просто не замечал его, потому что смотрел выше, концентрировался на дороге, а не на салоне.
- Не нервничай, Том, - мягко сказал Джерри. – Только не сейчас.
Вот теперь дошло, как проснулся от его слов – всё по-настоящему и это уже не остановить, и не был уверен в том, что хочет останавливать. И не хотел пытаться что-то изменить, потому что это – единственный выход из кошмара.
Том закрыл ладонью рот и отвернулся к окну.
- Тебе плохо? – спросил Шулейман.
Не убирая руки с лица, Том отрицательно покачал головой.
- Надеюсь, ты не грохнешься в обморок? – снова обратился к нему Оскар.