Том бежал. С роковой неумолимостью он приближался к этому жуткому зверю, способному расправится с ним за три секунды. Том бежал. Уверенность, что всё происходящее идёт в нужном порядке, неудержимо толкала его вперёд. Дыхание и ритм бега оставались неизменными и в эти секунды, в течение которых он приближался к страшной матёрой зверюге, высотой в холке с хорошего дога, Том был похож скорее на робота, выполняющего заданную программу, чем на живое существо.
Волк неумолимо приближался. Он возвышался над туманом неколебимый и уверенный в своём превосходстве. Он ничего не видел, но по приближающемуся звуку он уже понял, кто через несколько секунд предстанет перед ним, оторопевший и перепуганный, ибо был уверен в том, что сам не увиден, не услышан и не распознан. Он уже видел двигающуюся к нему стрелу завихрений и наблюдал за ней, с поднятым, в знак доминирования над противником, хвостом, ведь существо стремившееся к нему было собакой, жалкой шавкой, которую больная прихоть погнала через пустырь по густой траве и в густом тумане. Откуда ему было знать, что Том мчался к нему, вооружённый всеми необходимыми ему для этой встречи знаниями и потому спокойный и решительный. Том совершенно не знал, как он поступит через секунды, но был уверен, что интуиция и инстинкты его не подведут. И Том бежал.
У него осталась всего лишь секунда, чтобы суметь затормозить в метре от волка и метнуться в сторону, но Том, неожиданно не только для волка, но и для самого себя рванул вперёд изо всех своих собачьих сил. Волк даже не шелохнулся. Он просто не успел шелохнуться. Он так и остался стоять подобно монументу неумолимого грядущего, погружённого в туман. Пёс пронёсся у него между лап с нарастающей скоростью и уже мчался дальше в пустошь, повизгивая отнюдь не от страха, но словно подгоняя самого себя в гонке за жизнью. Волк выждал несколько секунд, прислушиваясь к удаляющемуся за его спиной бегу, затем, не проявляя в связи с происшедшим, ни каких эмоций, опустил хвост и голову к земле и тихо потрусил своей дорогой.
3
Том бежал. Скорость его снизилась, хоть он и понимал, что может не успеть, но необходимо было восстановить дыхание после рывка и поэтому замедлиться. Он уже не думал о волке. Он, полагаясь на свои инстинкты, слегка скорректировал маршрут к вилле Торнторна, с которого сбился, уносясь со всех ног от кошмарного создания, и продолжил бег.
Вилла была рядом. Хотя Том порядочно ускорился, он осознал, что опоздал. Когда Том выбежал из тумана на дорогу, проходящую мимо виллы, то ощутил явный импульс радости. Машина Джека стояла возле виллы. Это могло означать только одно – вилла и была конечной точкой путешествия Джека.
Том вбежал на крыльцо и лёг на придверный коврик. Волнение, потревожившее Тома не уходило, но в данной ситуации его целью было дождаться Джека. Главное, что Джек здесь, а потом он посмотрит, куда приведут его никогда не подводившие инстинкты и интуиция.
Время не существовало для Тома. Он просто ждал. Наконец, в доме послышались голоса и шаги, приближавшиеся к входной двери, и Том, сбежав с крыльца, начал пританцовывать передними лапами, всё явственнее различая голос Джека. Дверь растворилась, Джек и Торнторн вышли на крыльцо, с удивлением глядя на танцующую перед ними собаку.
– Твой пинчер решил прогуляться, – Торнторн насмешливо приподнял брови. – Смотри, чтобы он не превратился в бродяжку и тебе не пришлось вписать в график регулярное посещение местной живодёрни.
– Я просто поражён. Ведь он впервые за три года убежал из дома, – ответил Джек, не спуская глаз с залихватски скачущего вокруг него Тома. – Надеюсь, у него были на то серьёзные причины. Мне вовсе не хочется ограничивать его свободу.
Все трое, Джек с Торнторном и танцующий вокруг них пинчер, подошли к машине Джека. Торнторн протянул к Тому руку, чтобы потрепать пса по загривку, но Том извернулся играясь, прыгнул вверх и цапнул передними зубами папку, находившуюся под мышкой Торнторна. Папка была кожаная, очень дорогая и Том, словно чувствую её ценность, клацнул зубами по бумагам, торчащим, из неё.
– Фу, Том, – строго произнёс Джек.– Быстро в машину!
Он распахнул перед Томом дверь переднего пассажирского сиденья и Том в одно мгновение улёгся на нём. Не успел он положить голову на свои передние лапы, как невероятное спокойствие опустилось на его собачью душу. Тревога, пробудившая его утром, улетучилась. Не понимая, и не собираясь понимать, что произошло, от чего всё так случилась, Том мгновенно погрузился в чуткий, но, тем не менее, спокойный сон.