Важно любить свою Родину, важно чтить свои маленькие традиции, без фанатизма конечно, важно не забывать свои корни, но, когда родина требует идти на войну, когда государство призывает терпеть и голодать, это значит, что очередной парламентарий опять что-то украл. Родина никогда не пошлёт тебя на смерть! Запомни, Томас, нестрашно любить свою Родину, страшно не задавать вопросов.
Филипп продолжил беззвучно шевелить губами. Мальчик хотел задать сотни вопросов, особенно подбадриваемый и подстрекаемый последними словами отца, но глядя на его лицо понял, что ответа он не дождётся. Не все слова из монолога Филиппа были ему знакомы, он старался проговаривать их про себя и запоминать, чтобы по приезде сразу же посмотреть их значение в словаре.
Они подошли к жёлтой палатке с фурнитурой и мелким инструментом. На прилавке лежат: болтики, гаечки, шурупы, гвозди, дюбеля разных форм и размеров. Чуть выше молотки, топоры, зубило, ручные рубанки. По бокам весят пилы по дереву, по металлу, ленточные и прочие. За спиной продавца, усатого мужчины в плаще под цвет палатки, расположены трубы, краны и различные датчики. Филипп зашел внутрь. Усатый мужчина, оглядевшись по сторонам, проследовал за ним. Томас продолжил разглядывать прилавок и сотни крошечных частичек, казалось, огромного пазла.
Усатый долго роется в тюках, расположенных по всему периметру торговой точки, наконец, он извлекает маленькую, блестящую деталь, похожую на кран, который перекрывает воду в ванной и протягивает его отцу. – И почему он игольчатый? – возмущается про себя Томас. Филипп достает свой экземпляр из кармана и сравнивает, после чего кивает и протягивает усатому несколько купюр.
До автобуса ещё остаётся время. Филипп решает прикупить специй. Когда у вас ферма, тем более кролики и куры, специи становятся важной частью вашей жизни. Они идут несколько палаток на запад, затем на север, пропускают два ряда и сворачивают к палаткам с едой.
Рынок кишит изобилием. Несмотря на войну и бедствующее положение регионов, прилавки и полки ломятся от мяса. Говядина, баранина, свинина, индюшатина, всё что пожелаешь. Обилие конфет, шоколада, пирожных и тортов. Сладости на любой вкус. Выпечка, кондитерские изделия, свежий хлеб. Фрукты, орехи, грибы. Банки различного литража с соленьями. Рыба.
– Знаете, я был маленьким и не мог себе самостоятельно что-то купить. Теперь я вырос, работаю, но всё равно не могу позволить себе купить этот сыр. Это и есть стабильность? – спрашивает Филиппа мужчина в возрасте с густыми усами.
Отец и сын приобрели всё, что нужно и уже собираются выходить с рынка, но их внимание привлекает паренёк в чёрных узких джинсах и такого же цвета куртке, опускающейся до колен. Он складирует деревянные ящики возле шелушащейся краски на стене с розоватым оттенком. Почти на метр от земли, вдоль этой стены, идёт свалка. Пакеты, обломки древесины и куски бетона, рваная палаточная ткань, как обычно, непонятно откуда взявшийся ботинок. А рядом арка выхода и продавец шнурков.
Парень взбирается на кучу ящиков как на Олимп и решает открыть глаза всем заблудшим душам.
– Кто вы? – начал он. Судя по внешнему виду, ему лет семнадцать. – Кто вы такие? Кем видите себя? В молодости вы поклоняетесь гангстерам, делая кумирами отбросов с улиц, а потом шарахаетесь в метро от маргиналов без образования. Пропагандируете свободу действий, стиля и самовыражения, а затем кричите от вида парня, закрывающего маской лицо. Противоречия — вот ваша натура! Двойственность взглядов, неопределённость сознания. Животные, имеющие интерес лишь к убийствам, скандалам и насилию. Жертвы эксгибиционизма и плотских утех. Такими хотите остаться в глазах своих детей? Вам не нужны звёзды и далекие галактики! Ваш адреналин – сплетни и вид крови на чужих руках.
Толпа начинает освистывать парня, многие напрягаются. Он продолжает.
– Тогда почему вы молчите? Почему ищите правду там, где царит беззаконие? Императору плевать на вас! Главам плевать на вас! Вашей стране плевать на вас! There is onlyyou! Just You! Но вы всё равно молчите, терпите, ждёте. Вы обрекли меня, моё поколение прозябать в месте, где действие является преступлением, а сама мысль наказуема! Страх – удел слабых. Вечная жизнь – клетка. Потом не будет лучше, потом нас просто не станет!