Стоят они редко, но сразу видно, где природа своё взяла, где человеку места больше нет. Одна только сырость могильная все дома брошенные объединяет. Ни хозяева бежавшие, ни утварь оставленная, только кислый привкус вечности.
Мальчишки направились к лесопилке дедушки Ромы. Она находится в трёх домах от Мэта, на самом краю улицы и города Киттлуорда.
Все остатки древесины дедушка Рома хранит напротив своего двора, в большом сарае. Он разрешает ребятам брать оттуда всё, что им нужно для строительства шалаша. Они без спроса могли свободно заходить туда, выбирать брусья, обрезки и доски необходимого размера. Иногда он мог складировать остатки клеёнки в несколько метров, которую они использовали для защиты от дождя, подстилая под крышу. Обломки пенопласта, обрезки рубероида.
Ребята оставляли в этом сарае строительные инструменты, когда-то принесённые из дома: молотки, пилу, топор, лопату и нож. Только запас гвоздей периодически приходится пополнять.
Быстро перетаскав весь необходимый строительный материална три сотни метров в сторону леса, обосновавшись у оврага, на останках своих прежних Вавилонских башен, они стали прикидывать, с чего начать их новый архитектурный шедевр.
– Ребята, как думаете, что случилось со Стёпой Щукиным, – Томас, наконец, задал вопрос, который не давал ему покоя весь день.
– А чего с ним? – ответил Марк, – Волки вроде. Так всеговорят. «Жаль, нет ружья», – заулыбался Марк.
– Моя мама говорит, что не волки, – начал рассказ Мэт, – Она говорит, на границе живёт чудовище размером с медведя или больше даже. Оно и напало, просто сейчас у него еда есть, поэтому он труп и оставил, а зима придёт, зверь в город за пропитанием ходить будет. Людей будет забирать.
– Бросьте вы эти детские шалости. Какой ещё зверь! – закричал Даниэль. Пока Мэт и Марк копали ямы для будущих свай, он делал разметку, - Большие уже. «Поздновато так-то в сказки верить», – говорил он голосом вожатого и постоянно поправлял горло водолазки.
– А если и чудовище, может, выследим его? – предложил Марк, – Вдруг и правда снежный человек, вот cool`но будет!
– Exactly! – вставил Мэт, но затем задумался, вспоминая красочный рассказ матери о неведомом звере и решил, что зря поддержал Марка.
– Ага, а если волки – прикола не будет, – скрестив руки, Даниэль растоптал идею друга, – А ты почему спрашиваешь? What happened?
– Просто интересно, все об этом говорят, решил узнать, что вы думаете, – Томас понял, не стоит говорить им о Софи, о расследовании. Во всяком случае, ни с Даниэлем, слишком уж он увлёкся «присмотром за маленькими детьми».
– Я думаю, bad boys это были какие-то. Не наши точно. Стёпа сам лез куда-то всё время. Во всякие story. Мама, как с базара не придёт, рассказывает про них с братом. Нарвались просто не на тех.
– А что такое happened? – поинтересовался Мэт, – Whatзначит «что», а happened?
– Что случилось? Фраза переводится «что случилось?», – Даниэль ответил, громко чавкнув от возмущения. От незнания таких элементарных азов английского языка, которые ему самому открылись позавчера от матери.
– Exactly, – ответил Мэт, сделав выражение лица, будто бы всегда знал перевод, просто забыл.
Они врыли небольшие столбики напротив двух сосен с толстыми стволами. Земля ещё сырая, но копается легко. Затем сколотили стены и набросили поверх клеёнку, прижав её досками. После побежали в лес и накидали наверх еловые и сосновые ветви. Крыша и стены были готовы. Занеся внутрь немного кирпичей, мальчишки соорудили лавочку, осталось утеплить стены от ветра и придумать дверь.
На дне оврага журчит ручей, он появляется только в дождливое время года. На той стороне багровые листья расплескали огненную волну. Птицы стаей пролетели над мальчишеским гнездом.
– А как ты понял, что ты гей? – спросил Мэт.
– O! No! Это очень бестактный вопрос.
– Мне просто интересно.
– Понял и всё. Ты вряд ли из наших, – Даниэль с призрением посмотрел на Мэта.
– Это ещё почему?
– Как тебе сказать… Нет в тебе этого поверь. I know. Мы сразу это видим. Чувствуем друг друга.
– А можно открыть клуб только для натуралов? – поддержал разговор Томас, он помнил, как мистер Лукаш и Софи спорили на тему сексуальных меньшинств. Он чувствовал, что способен дать отпор старшему товарищу и победить в споре.