– Вы ещё и гомофоб! И наверняка расист!
– Нет, мне абсолютно все равно кто, куда и чем проникает, однако я решительно против того, чтобы это происходило на моих глазах, да и в целом, я считаю, что столь интимные подробности жизни должны оставаться за закрытой дверью собственной комнаты, а не быть общественным достоянием.
– Вы гомофоб. Это сразу было видно. Господи, в каком веке вы живете? Почему? Почему вообще еще остались такие люди, наверное, только в таких глухих деревнях они и есть.
– Дмитрий, будьте любезны нам коктейль ЛГБТ и три по ноль пять толерантности. Похоже, мы нашли тему, приводящую в восторг эту юную особу.
Стрелки на часах показывали девять утра, дождь не прекращался и жаркий спор, разгоревшийся между мистером Лукашом и Софи, стал новым очагом тепла в баре Киттлуорда. Томас внимательно следил за оживлённой беседой. Он не понимал некоторых слов, но ему нравилось, что каждый из них уверенно и яростно отстаивает свою позицию. Приводя аргументы, вспоминая историю, апеллируя фактами. Ему хотелось бы верить во что-то так же сильно как они, чтобы защищать это, чтобы болеть идеей и быть уверенным хотя бы в ней.
– Одежда не характеризует человека, пол, раса, тело. Тогда что? Что его характеризует? Наличие, простите, яиц, уже не делает тебя мужчиной. Что дальше? Можно будет позиционировать себя животным, и гадить в центре города?
– Вы ужасно примитивны в своих взглядах. Гомосексуализм — это нормально! Так же естественно и прекрасно, как и традиционные отношения, – Софи возмущенно вскинула голову, убрала руки с барной стойки себе на колени.
– А эти парады. Вот скажите мне, зачем они нужны? Это ведь открытая пропаганда, если есть гей-парады, тогда почему нельзя проводить анти-гей-парады. Парады натуралов. Что скажете? Это ведь уже преступление, не так ли? Ущемление меньшинств, прав, свобод. Почему если мне что-то не нравится, я не могу об этом говорить, но, если что-то не нравится им, горн трубит об этом. Эхо расползается голубым огнем на луже бензина, – Мистер Лукаш поправил седые волосы и вытер пот со лба, – Нет, я понимаю парад космонавтов, мало кому удаётся побывать в невесомости. А сколько для этого нужно учиться? Сколько требуется специальных знаний? И здоровья. Постоянный контроль над собой. Хотя в наше время побывать за границей уже великое достижение, – он допил пиво и протянул бокал Дмитрию, тот подставил его под кран. Хлынуло тёмное, – Или, к примеру, парад вирусологов? А? Представляете какая это опасная и интересная работа? Сколько требуется времени на изучение профессии? Сколько кропотливого труда? Сколько поисков, чтобы сделать одно маленькое, но очень важное открытие? Которое потом, кстати говоря, вылечит ваших… – Мистер Лукаш достал блестящую коробочку с винтажным крестом, – Парады должны проводиться во имя науки, прославлять достижения.
– Гей-парады и прославляют достижения! Достижения свободы. Чтобы люди не молчали, не боялись заявить о своей любви. Тысячи лет угнетений. Раньше если мальчик сознавался, что ему нравится мальчик, его сажали в тюрьму, казнили, считали сумасшедшим. Сколько людей покончило с собой, сколько жили не своей жизнью?! Парады это самое что ни на есть достижение! Ведь мы говорим не только о геях и лесбиянках. Трансы, небинарные персоны, все они достойны уважения, что не боятся быть такими, какие они есть! Огромная ошибка, что в нашей стране они запрещены, но я уверена, что в будущем это изменится. Люди ведь, люди говорят об этом не боятся и не стесняются, поддерживают, – Софи сглотнула, она так быстро выплёскивала свои мысли, что ей, казалось, не хватает воздуха.
– О, моя дорогая Софи, раньше казнили, если ты не так посмотрел на своего царя, как, впрочем, и сейчас. Опять-таки же я прошу вас понять, что не все достижения являются достижениями. Нет ничего выдающегося в признании себя гомо, этому не нужно учиться, это не требует физических или умственных затрат. Парад — это всё-таки поощрение, а поощрение нужно заслужить.