Томас стоял рядом, смотрел в землю и медленно жевал пирожок. Он хотел бы поддержать разговор с этим добрым лавочником, хотел бы понимать в полной мере всё, что он говорит, но слишком ещё далек был его ум от этих сложных и откровенных речей.
Шакирджон рассмеялся, осознав это, – Ступай, мой друг, – с радушной улыбкой, он потеребил Томаса за плечо и поднялся с деревянных ступеней, забирая с собой подложенную мятую кофту.
Тучи снова сгустились над Киттлуордом, когда Томас стал подниматься на крыльцо бара, подул пронизывающе холодный и мокрый ветер. Деревья в парке затрещали, сгибаясь от резких порывов. Мальчик потянул ручку двери на себя.
Глава 3
– Вспомните Древний Рим, там это было абсолютно нормально. Да история знает сотни, тысячи примеров, – размашисто жестикулируя, кричит Софи, – А селезни, как на счет селезней, у них однополые браки — норма. А это животные! Природа! Это вы как объясните?! М? – огонь спора и возмущения раздирал девушку изнутри.
– Почему, когда речь идет о гомосексуализме, то все вспоминают Древней Рим, почему ни Содом и Гоморру? А? Что же касается Рима, солдат, уходя в длительные походы, которые шли ни один год, предварительно обговаривая все это дело, находил так называемого «друга», и при крайней необходимости, если не было другой возможности, а физиология брала вверх, они могли себе это позволить. Однако они никогда не пропагандировали гомосексуализм и не ограничивались однополой любовью, всё происходило не так красочно, как многие себе представляют и в довольно скромных масштабах. Древние цивилизации, например, женили детей, не редкостью было и изнасилование маленьких мальчиков, тот же Нейрон в том же Древнем Риме, но об этом вы молчите. Это для вас болезнь – педофилия, а все остальное нормально, естественно и мы должны быть терпимее. Где логика?
– Что значит, другого выбора не была? Вы слышите, что говорите? Как это не может быть выбора. Это что-то ваше мужское? Я права? То из-за чего происходят изнасилования, где вы пытаетесь силой доминировать в семье, избивая жену. Это всё оттуда? Неконтролируемо?
– Я говорю о том, что бывает, когда уже невтерпеж, причем здесь насилие? Я же сказал, что предварительно все это обговаривалось. И почему Вы игнорируете мои вопросы? По правилам хорошего тона диспуты на семинарах так не ведутся, это Вы должны знать, моя дорогая, если получили должное образование.
– Это глупый вопрос, абсолютно разные вещи. – Софи поправила волосы и откинулась на спинку стула, – Вы тоже не ответили на мой.
– Мне дать комментарий по поводу селезней?
– Хорошо, я просто спрошу. Какое вам дело, даже если, как вы говорите это тупиковая ветвь эволюции, как это касается лично вас? Каждый вправе жить, как он хочет и делать, что ему нравится.
– Вы абсолютно правы. Я изначально сказал, что мне совершенно без разницы, просто не нужно выставлять это на всеобщее обозрение, пропагандировать, приобщать к этому детей и т.д. Вы можете не скрываться, просто некоторые вещи нужно делать вдали от людских глаз.
– Вы серьезно? Боже мой! Это мышление человека 19 века, а не второй половины 21! Ну, скажите! Скажите! Какое вам дело, кто с кем спит и как одевается? Хотят они целоваться при всех, пусть целуются! Вам то, что?
– То есть, Вы утверждаете, что если какой-либо поступок, совершённый или происходящий в данный момент, никак не касается вас, либо любого другого человека, не затрагивает его личные пространственные границы, его будущее или прошлое, и даже если он противоречит вашим взглядам, то он вправе быть совершённым? Иными словами, я могу делать всё, что угодно, если это не касается Вас?
– Совершенно верно, в пределах…
– Как насчёт того, чтобы Дмитрий достал свой член и начал мастурбировать? Это же Вас не касается?
– Вы отвратительны!