Рабство в качестве меры наказания, заменяющей смертную казнь, Мор противопоставил жестокому уголовному законодательству европейских государств XVI в., согласно которому простая кража в большинстве случаев каралась смертью. Мор выступал решительным противником применения смертной казни за уголовные преступления, ибо ничто в мире, писал он, по ценности не может сравниться с человеческой жизнью (см. 6, 138). Таким образом, рассматривать рабство в Утопии следует конкретно-исторически — в связи с практикой тогдашнего уголовного законодательства. Удел рабов в Утопии, очевидно, был легче, чем положение большинства задавленных нуждой и эксплуатацией крестьян и ремесленников в тюдоровской Англии. Не случайно Мор пишет, что некоторые трудолюбивые бедняки из другого народа предпочитали пойти в рабство к утопийцам добровольно. Сами утопийцы, принимая таких людей как рабов, относились к ним с уважением и обращались с ними мягко, отпуская их обратно на родину по первому желанию, да еще и награждая при этом.
Существование рабов в идеальном государстве явно противоречит принципам равенства, на основе которых Мор проектировал общественный строй Утопии. Совершенно очевидно, что ни о каком полном равенстве в «Утопии» говорить не приходится. И дело здесь не только в наличии бесправной категории рабов, занятых самыми тяжелыми видами труда, но и в явно привилегированном положении людей умственного труда, ученых, из сословия которых выбираются правители идеального государства и траниборы. Привилегией ученых является также освобождение их от повседневного, обязательного для всех прочих граждан Утопии физического труда. Именно здесь отчетливее всего обнаруживается социальная ограниченность ренессансного гуманизма, выдвигавшего на первый план элитарный принцип, подчеркивавшего первостепенное значение интеллектуального труда и духовных ценностей и соответственно роль представителей духовной элиты в жизни общества.
Между тем уже во времена Мора были мыслители, которые более радикально, нежели гуманисты, подходили к проблеме равенства, например идеолог и вождь Крестьянской войны в Германии Томас Мюнцер, чье религиозное учение, проповедовавшее в христианской форме пантеизм, местами даже приближалось к атеизму, а «политическая программа была близка к коммунизму…» (1, 7, 370–371). В отличие от автора «Утопии» этот мыслитель был революционным вождем крестьянства и плебейства и требовал «немедленного установления царства божьего на земле» путем революционного насилия. Под «царством божьим» Мюнцер понимал такой общественный строй, в котором не будет ни частной собственности, ни классовых различий и восторжествует наиболее справедливый, с его точки зрения, идеал общности имущества и полного равенства (см. 1, 7, 371).
Для гуманиста XV–XVI вв. труд для обеспечения средств существования — это «телесное рабство», которому противопоставлялась духовная, интеллектуальная деятельность. Ни у одного гуманиста при всем его уважении и сочувственном отношении к простым людям труда мы не встретим апологии труда как такового. Достойным человека гуманист считает лишь умственный труд, которому только и должно отдавать свой досуг. В понимании физического труда лишь как телесного бремени мы находим объяснение многих сторон утопического идеала Мора. Мор предпочитает всеобщую трудовую повинность и скромную, но обеспеченную всем необходимым жизнь на началах равенства, нежели осуществление порочного принципа неограниченного досуга для избранных за счет эксплуатации остальных членов общества.
Основная хозяйственная единица Утопии — семья. При ближайшем рассмотрении, однако, оказывается, что семья утопийцев необычная и формируется она не только по принципу родства. «Семья» утопийцев представляет собой в значительной мере искусственное образование, создаваемое на основе профессиональной принадлежности ее членов. «По большей части каждого выучивают ремеслу старших. Ибо к этому чаще всего влекутся они от природы. Если же кого-либо привлекает к себе иное занятие, то его принимает другое хозяйство (семейство. — И. О.), ремеслу которого он хотел бы обучиться» (6, 183–184). Отношения в семье строго патриархальные. Во главе семьи стоит старейший. «Жены услужают мужьям, дети — родителям и вообще младшие… старшим» (6, 192–193). В Утопии распространено почитание предков. Патриархальные отношения в семье, а также ярко выраженный ее ремесленный, профессиональный признак живо напоминают реальный прототип семейной общины утопийцев — идеализированную ремесленную общину средних веков.