Фраки, смокинги, костюмы, открытые вечерние платья, манто, колье. Пожилые, юные, среднего возраста. Лица напряжены. Гости хмурятся, кусают губы. Томас подошел к столу и заметил, что все приглашенные игроки держат длинные, похожие на барабанные палочки, спицы. Тихоня вскользь окинул взглядом гадателей, а потом стал рассматривать игрушки. Они были навалены прямым круговым конусом, основание которого повторяло диаметр стола. Если тронуть хоть одну деталь, потревожив остальные, то какая-нибудь лежащая внизу стекляшка обязательно упадет на пол и разобьется.
Всё понятно: Пётр Алексеевич Кропоткин, Князь Киевский, предложил гостям сыграть в бирюльки. Это не кости или карты, где все решает глупый случай. В этой забаве необходима ловкость, осторожность, терпение, ум и холоднокровие. Томас заметил, что некоторые бирюльки были подобраны со смыслом: стеклодув сплел трубочки таким образом, чтобы они были похожи на зверей, птиц, детали механизмов, органы человека, цифры, буквы, алхимические знаки, иероглифы, символы мировых религий и геральдики; но большая часть на первый взгляд ничего не обозначала — абстрактные образы без гармонии и правдоподобия, шипастые, с крыльями, волнами, смешными зазубринами.
Михаэль Шульц подъехал к Томасу. Какое-то мгновение они смотрели друг на друга. Осторожно. Михаэль скосил глаза на простреленное колено.
— Wie ich sehen kann, heilen Wunden schnell? (У вас, как я погляжу, раны заживают быстро?) — нем.
— Ich beschwere mich darüber nicht, — ответил Томас. (Не жалуюсь) — нем.
Михаэль протянул Тихоне палочку.
— Возьми. Я тебе прихватил, — сказал он по-русски почти без акцента. — Надо осторожно поднимать бирюльки. Нам объяснили. Думаю, специально для тебя повторять не будут. Там ушки, дырочки, всякие отверстия. За них надо брать. Что снял, можешь разбить о пол, но лучше делай как я.
— Почему? — спросил Томас.
— Мне нужен честный поединок, — ответил Михаэль и отъехал в сторону.
Томас, покрутив спицу в руках, проверил — не скользит ли. Обычная, легкая, вырезана — понюхал дерево — кажется из осины. Опустив глаза вниз, он только сейчас заметил, что вокруг стола была проведена белая линия, от которой расходились лучи, деля окружность на девять секторов. Тихоня про себя посмеялся, представив, как служащая во Дворце старушка-уборщица рисует мелом это «солнышко».
Михаэль Шульц вернулся назад, на северную сторону. Остальные игроки тоже встали по своим местам. Томас Чертыхальски занял пустующий восточный сектор. Гости и до этого вели себя тихо, но сейчас почти окаменели. Каждый смотрел на сияющий миллиардами граней стеклянный конус, наверное, уже выискивая те бирюльки, которые лежат, не цепляясь за соседние. Вдруг над сценой словно махнули гигантским крылом, и подул прохладный свежий ветер — это неслышно поднялся занавес. Игроки невольно повернули головы в сторону зала, но из-за рампы ничего не смогли рассмотреть. Сияние софитов скрывало зрителей, поэтому гадатели отвернулись и тут же забыли о публике — им было чем заняться.
Первым к столу вышел высокий брюнет со свежей раной на щеке, на которую чья-то неумелая рука наложила грубые швы — черные нитки ещё стягивали рубец. Недолго гадая, он ловко подхватил стеклянного котенка и бросил в сторону: бирюлька, описав дугу, упала на пол и с хлопком разбилась. Брюнет вернулся на место. Следующим подъехал Михаэль. Шульц долго не решался сделать свой первый ход. Что-то высматривал, несколько раз объехал вокруг стола пока не нашел нужную игрушку. Медленно подняв стеклянную колбу за петельку, он не стал её выбрасывать, а спрятал во внутреннем кармане смокинга. Затем Шульц надавил кулаком на лацкан, чтобы стекло лопнуло и рассыпалось на мелкие осколки.
За немцем настала очередь молодого худощавого парня в твидовом пиджаке в мелкую коричневую клетку и замшевыми вставками на локтях. Его неприятное вытянутое лицо было бугристым, кожа плотно обтягивала череп. Рыжие, коротко остриженные курчавые волосы, выгоревшие на солнце брови. Глаза яркие как панцирь бронзовки. Тяжелый подбородок, недельная щетина. «Настоящий жулик», — подумал Томас.
Сосед в твидовом пиджаке подошел к столу. Выпад спицей и красивая чайная кружка, не тронув соседей, взлетела в воздух. «Твидовый» бросил трофей на пол и раздавил его каблуком.
Всё, настала очередь Томаса.
Шаг через белую черту.
О, все известные и неизвестные боги, она на самом деле проведена мелом!
Переступил и только приобретенная годами привычка сдерживать эмоции не позволила Томасу вскрикнуть. Стеклянная гора преобразилась. Она теперь не была похожа на конус переплетенных между собой аптекарских мензурок и трубочек. Каждая деталь теперь обрела свой цвет, запах, дыхание. При этом Томас непостижимым образом обрел способность одновременно видеть все находящиеся на столе элементы, вне зависимости от того, где они находились, вверху или у самого основания. Мало того, ему стал понятен алгоритм и порядок их укладки. Каждая часть головоломки находилась на своём месте. Если смотреть сверху, то можно подумать, на столе разложили семечки подсолнуха, только не золотые, а всяческих самых невероятных цветов. Старики сказали, что к гаданию можно приступить, только решив, что он хочет получить в награду. При первом же взгляде на бирюльки, Тихоня понял, как может выиграть. В самом центре стола, возле полированной поверхности, опираясь на шахматные фигуры, сияла пурпуром статуэтка играющего на свирели пастушка.